Я отвечаю как можно равнодушней, понимая, что возможно действительно перегнул палку. Но окажись я в той ситуации ещё раз, вряд ли поступил бы иначе.
— Ну, оснований так считать у меня нет. Всё-таки никаких жалоб никто не подавал, а если конфликт ещё и был личным… Дай угадаю. Причина в одной миниатюрной блондинке, не дающей тебе покоя уже очень давно? — иронично так интересуется друг.
Они что сговорились? Перевожу подозрительный взгляд с него на навострившую уши Нэлли и обратно.
— С чего ты так решил? — перехожу я на личный тон, раз уж он закончил с рабочими вопросами.
— Я просто не представляю, что тебя ещё может так взбесить, — хмыкает Яр.
— Вы о Скарлетт, да? — склоняет набок голову его жена.
— О ней, — с готовностью кивает король. Ну точно сговорились. Эти двое друг друга стоят. — Так что, я прав?
Вздыхаю. Хочется отмахнуться от этого вопроса, как я отмахивался все эти годы от него в своих собственных мыслях. Глажу уже успокоившегося кота, шерсть которого до сих пор искрит под моими пальцами. А может стоит услышать то, что мне хотят сказать? Я привык полагаться на своё мнение, на чёткие принципы и представления, что правильно, а что нет. Но если эти мои понятия отнимают у меня единственное, чего я действительно хочу в этой жизни для себя, возможно стоит их пересмотреть? Или по крайней мере взглянуть под другим углом?
— Это так заметно? То, что я давно… — невольно хмурюсь, пытаясь подобрать слова.
— Любишь её? Для меня да, — кивает Яр. — Я тебя тоже хорошо знаю, друг мой, — намекает он на наш аналогичный разговор чуть больше года назад. Правда, я тогда к его предполагаемым чувствам относился совершенно по-другому, не представляя даже, кто такая на самом деле женщина, которую все продолжали считать королевой Тэрэсой. — Единственного не пойму, почему ты ничего не делаешь, чтобы быть с ней?
— Чтобы быть с ней, нужно как минимум, чтобы она хотела быть со мной. — Мои губы помимо воли растягиваются в улыбке полной горечи.
— Почему ты думаешь, что это не так? — удивляется Нэлли.
— Когда-то, будучи слепым глупцом, я оттолкнул её. Скарлетт призналась мне в любви, а я… я слишком испугался тех чувств, что всколыхнулись во мне.
— Ты испугался? — недоверчиво переспросила королева.
— Представьте себе, ваше величество. — грустно хмыкаю я. — Ей было пятнадцать. А я всё ещё воспринимал её той девятилетней малышкой, которую поймал в своей карете с булочкой в зубах. Привык считать её, нет, не дочерью, но, наверное, младшей сестрой. Милой, смешной, умной девочкой. Внезапно испытанное мною влечение к той, что выросла у меня на глазах, заставило чувствовать себя низким, недостойным, — упираюсь локтями о колени и прячу лицо в ладонях, вспоминая ту боль, что плескалась в её глазах, звенела в дрожащем голосе. — Я повёл себя как последний дурак. Наговорил глупостей, натворил ещё больших. Скар сбежала от меня к моей сестре. И почти год даже видеться со мной не могла.
Я умолкаю и поднимаю голову, наблюдая за Яром. Он не может не сопоставить факты и не вычислить время, о котором я говорю. Понимаю, как выглядит со стороны теперь моя помолвка с его сестрой. Глаза короля сужаются, и я отчётливо улавливаю момент, когда тот, кого я привык считать своим другом и чью сестру так сильно подвёл осознаёт, что я собирался жениться на ней, испытывая чувства к другой. Нэлли тоже, кажется, понимает и накрывает руку мужа ладонью, то ли успокаивая то ли поддерживая.
— И что дальше? Это было сколько лет назад? Девять? — буравит меня внимательным взглядом королева.
— Вы удивительно осведомленны, ваше величество, — иронично тяну я.
Но она игнорирует мой выпад.
— Ну-у-у, я понимаю почему у вас не сложилось тогда. А почему не сложилось потом? Не поверю, что ты из тех мужчин, что не решаются подойти к объекту своих симпатий.
— Нэлли, я же говорю, она ушла от меня. Отдалилась, перестала общаться, — раздражённо объясняю я.
— И-и-и? — вскидывает иронично брови.
— Я сказал ей, что она юна и её чувства пройдут. И она мне доходчиво показала, что так и произошло. Ходила то с одним, то с другим. На меня смотрела, как на пустое место, словно и не было тех лет, что связали нас. Ещё и язвить начала при каждой встрече. Порой мне искренне казалось, что она ненавидит меня. И едва выносит моё общество.
— А потом пришла к тебе работать?
— Да!
— И стала твоей ученицей? — в светло-карих глазах Нэлли начинают плясать смешинки.