— Да, — неловко пожимаю плечами, не зная что ещё сказать. — Всё ещё люблю.
Странный огонёк мелькает в голубых глазах, словно он услышал в моих словах что-то гораздо более значимое.
— Извини, если помешал. Я могу зайти позже. — И что это грозный начальник такой чрезмерно вежливый?
— Не стоит, — вскакиваю из-за своего стола, но заметив, как лицо Севастьена мрачнеет, чувствую укол совести. Опять невольно нагрубила, хоть и не собиралась. Надо избавляться от дурной привычки так защищаться. Ведь защищаться уже не нужно. — Я имею в виду, что меня не будет. Там привезли подельника Федо Граска. Я как раз собиралась идти с ним пообщаться.
Лорд Гиерно окидывает меня изучающим взглядом суженных глаз, пару секунд что-то мысленно взвешивает и наконец произносит, тщательно подбирая слова.
— Думаю, не ошибусь, если предположу, что ты сегодня не нашла времени даже поесть. Уверен, что задержанный не испарится из допросной в течении, скажем, получаса. Поэтому, садись и спокойно сьешь свою булочку. Считай, что у тебя пропущенный обеденный перерыв. А после допроса зайди ко мне, пожалуйста. Это важно. Если опасаешься оставаться со мной наедине после моего вчерашнего неадекватного поведения, можешь и своего напарника захватить.
Привычное возмущение по поводу его опекунских замашек тонет в моём недоумении. Он, что правда думает, я его боюсь? Вот ещё. Кем он меня считает? Девочкой-цветочком? Мне не нужен Тода, чтобы зайти к начальнику. Последние три недели не в счёт. Я разговора нашего боялась, а не его. А так, всё уже сказано. Мною, так точно. А по ушам и сама могу дать.
— Я приду, лорд Гиерно. Заодно доложу вам о проделанной работе, — сдерживая раздражение и невольно вскидывая подбородок, отвечаю я на его провокацию. — Мы узнали сегодня много интересного.
— Хорошо. Я буду ждать, — кивает Севастьен, и мне чудится в выражении его лица подозрительное удовлетворение, когда мужчина разворачивается и уходит.
И лишь спустя пять минут и половину синнабона я запоздало понимаю, что меня, кажется, взяли на слабо. Вот ведь… Змей! И ведь гордость теперь не позволит позвать с собой напарника, даже если тот сам будет напрашиваться. А он не будет, ибо, как и все в Департаменте, старается с его сиятельством лишний раз не сталкиваться.
Стоит ли говорить, что в допросную я явилась в очень агрессивном настроении. Ну не люблю, когда мной манипулируют. Сама предпочитаю это делать.
— Ну здравствуй, Тимас, — о том, что улыбка моя вряд ли вышла доброжелательной, догадываюсь по настороженному взгляду невзрачного мужичка с мышистого цвета волосами, который уже, как на иголках, сидит прикованный к табурету посреди комнаты. — Как поживаешь? Давно мы с тобой не виделись. Я слышала, у тебя недавно с сердечком проблемы были? Лечился небось? И как? Держат заклинания, работают? Хочешь я проверю?
Тимас, наверное, и сам не знал, что столько всего знает. Помня, что после допроса мне придётся идти к непонятному с недавних пор начальству, я вытрясла из бедняги всё что только можно и что нельзя тоже, оттягивая этот визит. Некоторые детали, кстати, могут оказаться очень даже полезными для расследования. Например тот момент, что у Федо, как случайно выяснилось, в Босварии через десятое колено дядя есть, и он к нему полгода назад ездил. Так что моё трудовое рвение только делу на пользу. Я уже молчу о том, что заезжих босварийцев этот жаждущий сотрудничать со следствием в моём очень добром лице, человек видел и даже подслушивал, чисто случайно, конечно. Я сделала вид, что поверила и записала дословно всё, что он столь случайно услышал. Но, в конце концов, у меня закончились вопросы, а задержанного полезные знания. Пришлось сворачивать наш замечательный разговор и возвращаться в кабинет с призрачной надеждой встретить там напарника. Может Тода уже освободился? А вдруг у него для Гиерно новости есть?
От Тоды нашлась только записка, где он сообщил, что срочно отправляется вместе с группой оперативников по адресу предполагаемой сообщницы босварийского господина, а я, зараза такая, опять оказалась права. Значит, в Кигаше никого не задержали. Вздохнув, я комкаю клочок бумаги и отправляюсь к Севастьену. Обещала ведь.
Он открывает сам, стоит мне поднести руку к двери. Мы замираем на миг, встречаясь взглядами. И внутри я трепещу перед строгим начальником и учителем, а не перед желанным мужчиной. Да. Именно так.
— А я уже решил идти спасать от тебя беднягу-контрабандиста, — хмыкает герцог и отступает в сторону, пропуская меня. — Проходи. Как прошёл допрос?
— Хорошо, ваша светлость. Тимас следствию не сопротивлялся и выложил всё, что знал. — Я занимаю привычное для меня место перед столом, а Гиерно, слава Праматери, садится на своё, а не нависает, как в прошлый раз. — У Федо действительно были гости от нашего юго-восточного соседа и действительно предлагали наладить канал поставок. Чего именно, наш свидетель не расслышал, как и оговариваемые суммы, и утверждает, что тот пока не согласился, но явно заинтересовался и обещал подумать… — Дальше я озвучиваю всё, что ещё успела выспросить, с удовольствием наблюдая, как, порой, от удивления у Севастьена брови на лоб ползут. Да-да, я умею задавать нужные вопросы. Пускай они даже самые неожиданные. А там доходит дело и до остальных, добытых за день сведений.