— Я не хочу, чтобы вы оставались голодным. И здесь много для меня одной. Зачем добру пропадать? — нейтрально отвечаю я, присаживаясь обратно.
Мужчина ничего не отвечает, лишь хмыкает и ставит передо мной полный стакан.
— Вы общаетесь с Кори? — спрашивает он после того, как мы приступаем к совместной трапезе.
— Да, конечно.
Пребывая в состоянии лёгкой эйфории от умопомрачительного вкуса еды, насыщающей мой изголодавшийся организм, я уже не могу воспринимать его столь настороженно, как раньше. Наверное, герцог именно этого и добивался.
— Тогда ты скорее всего знаешь, что она выходит замуж?
Ещё бы. Я знала об этом возможно даже раньше, чем жених. Корина, при всей своей видимой взбалмошности, к выбору спутника жизни подошла очень тщательно. Будучи очень завидной невестой, она желала иметь семью, как у горячо любящих друг друга родителей. А однажды ещё и случайно услышала, как молодой человек, который рьяно ухаживал за ней в то время, обсуждал со своим другом её материальные достоинства, и решила после этого, что все остальные точно такие же охотники за приданым. Отец с матерью на неё не давили, в отличие от дедушки с бабушкой, желая дочери прежде всего счастья. Поэтому и перебирала она претендентами столь долго, не решаясь вверить своё своё сердце, пока не встретила своего ненаглядного Ингора.
— Да. Она меня пригласила в качестве подружки невесты. А почему вы спрашиваете? — интересуюсь, намазывая на хлеб нежнейший гусиный паштет.
— Просто хотел убедиться, что ты придёшь на её свадьбу, — улыбается Севастьен, подвигая ко мне горшочек с жарким. — Подружкой, говоришь? Это хорошо. Значит, я буду тем, кто выиграет все твои поцелуи.
Его заявление заставляет меня вспыхнуть, как искра. Некоторое время молча жую, переваривая его слова. А потом поднимаю глаза и спрашиваю в лоб то, о чём так много думала, да так и не нашла ответов:
— Севастьен, раз уж зашла речь… Я не понимаю вас. С чего это всё?
Он склоняет голову набок. Лицо становится серьёзным и решительным, словно он готовится к схватке.
— А если я скажу, что ухаживаю за тобой?
Этот вопрос выбивает из меня дух. Смотрю на него, пытаясь понять, не послышалось ли мне? Нет, не послышалось. А может он шутит? Не похоже. Тогда что?
— Я вам не поверю, лорд Гиерно. Вам незачем это делать.
— Ты так уверена в этом? — сужает он глаза.
— Абсолютно. Между нами ровным счётом ничего не изменилось. Я по-прежнему ваша бывшая подопечная, девочка, которую вы воспитывали с девяти лет, считая кем-то наподобие сестры. А ещё ученица. И подчинённая. Я уже молчу о том, что социально мы не ровня.
Мужчина слушает меня с видимой невозмутимостью, но я вижу, как темнеют его глаза.
— Скарлетт, я больше не собираюсь прятаться от своих чувств. И скрывать их не вижу смысла. Я люблю тебя. Кажется, что всегда любил, просто не понимал этого.
Это сокрушительно. От неожиданности я хватаю ртом воздух, но он так и застревает в груди, распирая лёгкие до боли, заставляя чувствовать, как сердце грохочет в горле. Любит? Меня? Врёт! Врёт! Не верю! А он продолжает говорить.
— Понимаю, что возможно выбрал неподходящее время для признаний, но хочу обозначить свои намерения.
Вот как? Намерения обозначить? В душе поднимается удушающая злость. Он растоптал меня в пыль девять лет назад, разорвал моё сердце в клочья, заставив собирать его по кусочкам. Всё, что от него требовалось — это лишь намёк, крохотная надежда, что со временем всё может измениться. И я бы, глупая, ждала, сколько понадобится. Он же позвал замуж другую. А потом горевал по ней, став похожим на мрачного призрака. Вот, кого он любил! Зачем же сейчас городит эту чушь? Думает, приползу, стоит пальцем поманить?
— Вы ошибаетесь, лорд Гиерно. Я готова поверить, что вы испытываете ко мне обычную похоть. Имела честь её ощутить вчера. — Мои губы изгибаются в ироничной злой усмешке. — Но вы же взрослый человек. Должны понимать, что это пройдёт. Как прошла у меня моя детская влюблённость в вас.
Он дёргается, как от удара. Вижу, что вспомнил свои слова. Всё вспомнил. Тогда я убежала от него, задыхаясь от боли. Сейчас сижу и смотрю твёрдо в глаза. Всё меняется, не так ли.
Глава 9
— Ты имеешь право злиться, — говорит мужчина, из-за которого я года два ночами рыдала. — Я понимаю, как обидел тебя.