Итак, что же я увидела (прочла?)…
* * *
Высокий статный блондин в чёрном фраке и сияющей белизной сорочке с воротником-стойкой, с изящным галстуком-бабочкой, в лаковых башмаках старомодного фасона, выглядел бы донельзя импозантно… не чувствуй он себя в подобном наряде столь некомфортно! А в том, что молодому человеку не было комфортно, я ни на миг не сомневалась — эта мысль мученически отпечаталась у него на лице.
Спутница смущенного господина подобных затруднений явно не испытывала. Стройная, осанистая, с затейливо уложенными и украшенными жемчугом каштановыми волосами, она была диво как прелестна — такой прелестью обладают утонченные предметы ручной работы, никак не люди! И если судить объективно, ориентируясь только на физические внешние данные, ничего особенного в сей леди не было: вытянутое бледное лицо с впалыми щеками, чуть раскосые янтарно-карие глаза, брови вразлет, крупный, хотя и красивой формы, нос, открытый высокий лоб… однако несовершенство линий терялось за обилием кружева, тесьмы, драгоценностей… молодую даму (на вид лет эдак 25–30) изрядно облагораживало ее старинное платье с кринолином и глубоким декольте, с тугим корсетом и перчатками до локтей… в ложбинке груди мадам кроваво подмигивал крупный рубин, а в ушах мирно покачивались рубиновые же серьги-подвески… о, она была хороша! И вроде бы смутно знакома…
“Бог мой, это ведь бабушка!” — обмерла я, распознав в прекрасной незнакомке собственную родственницу. На сохранившихся со времен ее молодости плохоньких фото госпожа Гертруда выглядела несколько иначе… попроще! Что ж, не спорю, ей очень шли туалеты в стиле 18–19 века (какого точно — не уверена, в моде прошлых столетий я не разбираюсь!).
“Наверное, это маскарад!” — объяснила я себе странные одеяния и продолжила наблюдение (чтение?).
— Где мы? — нервно шепнул блондин, оттягивая воротник сорочки, как будто тот душил его.
Гертруда снисходительно покосилась на спутника.
— Где и когда… я бы уточнила.
— Что?! — возмущенно прошептал мужчина.
— Ну, сам посмотри… оглянись как следует!
Он послушно огляделся, и я получила возможность сделать то же самое — его глазами.
Обстановка впечатляла! Огромная зала со старательно натертым, буквально зеркальным паркетом была озарена сиянием невероятного количества свечей, заменяющих наши лампочки; и пускай свет они изливали не так щедро и ярко, зато его рассеянная мягкость и приглушенность словно набросили на предметы интерьера призрачную газовую шаль, придавшую всему вокруг некую таинственность и романтичность. Всюду сверкал хрусталь и переливалась позолота, а со стен на гостей властно и снисходительно взирали высокомерные господа, навеки запечатанные в свои портреты маслом.
Кстати о гостях… На них стоило обратить особое внимание!
И в первую очередь его обращали на себя очаровательные леди всех возрастов. И очаровательными их делал тот же искусно выкроенный образ, который превратил мою бабушку в роскошную незнакомку. Эх, всегда любила костюмированные фильмы! И вот словно очутилась в мире Трех Мушкетеров с его платьями в пол и пышными юбками, с отчаянно глубокими вырезами и тончайшими “рюмочными” талиями, туго сдавленными безжалостными корсетами… несомненно, это был мир Рыцарей и их Прекрасных Дам с его томностью и кокетливой женственностью, свойственной отчасти даже мужчинам! Да-да, здешние господа смело нарядились в разноцветные сюртуки, щедро украшенные драгоценными каменьями, головы увенчали пудренными париками, мощные ляжки обтянули пугающе узкими лосинами (брюками это “чудо” портновского искусства язык не поворачивался назвать!). На столь пестром фоне спутник Гертруды казался скромным пастором в сутане…
Помимо разряженных в пух и прах гостей присутствовала ещё одна человеческая категория — молодые люди в темно-зелёных, почти чёрных ливреях, ступавшие бесшумно, на цыпочках… такие себе ожившие тени. Как и о собственной тени, о них явно все знали… и явно не замечали! А зачем замечать обслуживающий персонал? Или как их тогда называли, лакеи?
— Это бал-маскарад? — пришел к такому же выводу, что и я, спутник Гертруды.
Моя бабка загадочно улыбнулась.
— Может, и так… А может, я увела тебя в мир прошлого… как считаешь, Олег? Возможно такое? — и она зашлась хриплым смехом, звучащем не менее пугающе, чем смысл ее слов.