1. Главная
  2. Книги
  3. Высоцкий Владимир Семенович
  4. Я не верю судьбе
  5. Страница 4
Выбрать главу
…Закури!» — «Извините, „Казбек“    не курю…» «Ладно, выпей, — давай-ка посуду!.. Да пока принесут… Пей, кому говорю! Будь здоров!» — «Обязательно буду!»
«Ну так что же, — сказал, захмелев,    капитан, — Водку пьешь ты красиво, однако. А видал ты вблизи пулемет или танк? А ходил ли ты, скажем, в атаку?
В сорок третьем под Курском я был    старшиной, — За моею спиной — такое… Много всякого, брат, за моею спиной, Чтоб жилось тебе, парень, спокойно!»
Он ругался и пил, он спросил про отца, И кричал он, уставясь на блюдо: «Я полжизни отдал за тебя, подлеца, — А ты жизнь прожигаешь, иуда!
А винтовку тебе, а послать тебя в бой?! А ты водку тут хлещешь со мною!..» Я сидел как в окопе под Курской дугой — Там, где был капитан старшиною.
Он все больше хмелел, я — за ним    по пятам, — Только в самом конце разговора Я обидел его — я сказал: «Капитан, Никогда ты не будешь майором!..»

1967

«Ну вот, исчезла дрожь в руках…»

Ну вот, исчезла дрожь в руках,    Теперь — наверх! Ну вот, сорвался в пропасть страх    Навек, навек, — Для остановки нет причин —    Иду, скользя… И в мире нет таких вершин,    Что взять нельзя!
Среди нехоженых путей    Один — пусть мой! Среди невзятых рубежей    Один — за мной! А имена тех, кто здесь лег,    Снега таят… Среди непройденных дорог    Одна — моя!
Здесь голубым сияньем льдов    Весь склон облит, И тайну чьих-нибудь следов    Гранит хранит… И я гляжу в свою мечту    Поверх голов И свято верю в чистоту    Снегов и слов!
И пусть пройдет немалый срок —    Мне не забыть, Что здесь сомнения я смог    В себе убить. В тот день шептала мне вода:    Удач — всегда!.. А день… какой был день тогда?    Ах да — среда!..

1969

К вершине

Памяти Михаила Хергиани

Ты идешь по кромке ледника, Взгляд не отрывая от вершины. Горы спят, вдыхая облака, Выдыхая снежные лавины.
Но они с тебя не сводят глаз — Будто бы тебе покой обещан, Предостерегая всякий раз Камнепадом и оскалом трещин.
Горы знают — к ним пришла беда, — Дымом затянуло перевалы. Ты не отличал еще тогда От разрывов горные обвалы.
Если ты о помощи просил — Громким эхом отзывались скалы, Ветер по ущельям разносил Эхо гор, как радиосигналы.
И когда шел бой за перевал, — Чтобы не был ты врагом замечен, Каждый камень грудью прикрывал, Скалы сами подставляли плечи.
Ложь, что умный в горы не пойдет! Ты пошел — ты не поверил слухам, — И мягчал гранит, и таял лед, И туман у ног стелился пухом…
Если в вечный снег навеки ты Ляжешь — над тобою, как над близким, Наклонятся горные хребты Самым прочным в мире обелиском.

1969

Мне этот бой не забыть нипочем

О моем старшине

Я помню райвоенкомат: «В десант не годен — так-то, брат, — Таким, как ты, — там невпротык…»    И дальше — смех:
Мол, из тебя какой солдат? Тебя — хоть сразу в медсанбат!.. А из меня — такой солдат, как изо всех.
А на войне как на войне, А мне — и вовсе, мне — вдвойне, — Присохла к телу гимнастерка на спине. Я отставал, сбоил в строю, — Но как-то раз в одном бою — Не знаю чем — я приглянулся старшине.
…Шумит окопная братва: «Студент, а сколько дважды два? Эй, холостой, а правда — графом был Толстой? А кто евоная жена?..» Но тут встревал мой старшина: «Иди поспи — ты ж не святой, а утром — бой».
И только раз, когда я встал Во весь свой рост, он мне сказал: «Ложись!.. — и дальше пару слов без падежей. — К чему две дырки в голове!»
~ 4 ~