— Но это… Я знаю, что это! — воскликнула совершенно расстроенная девушка. — Я знаю, что это гораздо хуже твоей ладони, я знаю.
— Не хуже. Более болезненно, это правда, но сейчас именно в этом смысл. Я хочу, чтобы ты не смела даже думать о лошадях по крайней мере ещё несколько дней, малышка. И ты не будешь, понятно?
Лола кивнула, сдерживая слёзы, как храбрый ребёнок.
— Хорошо, — сказал Леголас чуть мягче. — Мне нужно, чтобы ты легла на кровать. Пожалуйста.
В тот день он дал ей четыре удара древком стрелы, не очень сильных, но всё же ощутимых, и Лоле показалось, что это было совершенно ужасно. Помимо того, что в колени Леголаса было не вцепиться (а отсюда пропало почти всё ощущение безопасности), деревянная поверхность оказалась гораздо значительнее ладони, и к тому моменту, как её ягодицы были украшены четырьмя длинными яркими полосками, Лола пребывала в абсолютном отчаянии.
Наконец, Леголас отложил стрелу и, увидев, в каком разбитом состоянии пребывает его «pen-neth faeg», сел на кровать возле неё, бережно стирая с впалых щёк слёзы.
— Всё хорошо, pen-neth, всё закончилось. Ты молодец… Ты приняла это так хорошо… Ты очень мне помогла, малышка, ты сделала всё правильно.
Не в силах больше сдерживаться, Лола уткнулась в его колено и разрыдалась. Она плакала долго, потом долго пыталась восстановить дыхание, слишком уж рваное, и, наконец, смогла пробормотать:
— П-пожалуйста, никогда больше так не делай… Пожалуйста, Л-лег’лас.
— Взаимно, pen-neth, — тихо усмехнулся эльф. — А теперь ш-ш-ш, ничего не говори, просто дыши, хорошо? Глубоко и ровно. Постарайся… Хочешь выстрелить из моего лука? — спросил Леголас через несколько минут. Поскольку этот вопрос, казалось, подвоха не содержал, Лола удивлённо обернулась. — Я просто спрашиваю, pen-neth. Потому что если хочешь, мы можем это устроить.
***
Когда Арагорн потащил отчаянно сопротивляющуюся Джин гулять, игнорируя и раны, и её недовольный вид, было немногим больше полудня. Совершенно случайно они забрели туда, где Леголас и Лола… Занимались заведомо странными вещами. Оба они натягивали лук. Один и тот же. Лориэнский. Лук. Арагорн остановился, вспоминая, как то же самое для него сделал Элладан: расти в окружении эльфов было очень нелегко, а осознавать их силу — и того труднее. Иногда нужна была помощь.
Джин встала рядом, приглядываясь с почти даже заметным недоумением.
— Давай, приложи столько сил, сколько можешь, — донёсся до них строгий голос эльфа. Определённо, лорд Фисэмар оценил бы этот тон… — Сейчас. Подержи ещё пару секунд. И… Отпускай!
Послышался громкий свист, и Лола тут же бросилась обнимать своего наставника: их стрела попала точно в цель.
Комментарий к 30. Во избежание
Простите за задержки в последнее время🙏🙏 Я готовлюсь к учёбе. Кстати, когда учёба начнётся, главы и работы будут выходить ещё реже, и за это тоже прошу прощения.
========== 31. Об эльфийской магии ==========
— Если вы двое правда хотите что-то спросить, перестаньте сверлить меня взглядами и спросите, — Леголас обернулся на шедших позади Лолу и Гимли. — А то спина уже дырявая…
Гном фыркнул достаточно весело для того, кто шёл с войском к Изенгарду:
— Если копьё в Мории не продырявило твою спину, эльф, куда уж нам?
— О, так ты правда ставишь себя ниже обитателей Мории? — усмехнулся Леголас. Гимли яростно покраснел.
— Что за чепуха, друг мой?!
— Ну, тогда нет твоим словам оправдания…
Лола мысленно усмехнулась (усмехнулась бы физически, будь у неё силы): эльф и гном, в начале похода не умевшие перекинуться и парой слов без обоюдной ненависти, теперь не могли перекинуться и парой слов без шуток и дружеских поддразниваний.
— Так что вы хотели? — напомнил Леголас. — Pen-neth, вырази это… Красиво.
Тут, Арагорн велел останавливаться и делать привал. Воины Рохана восприняли этот приказ без особенного энтузиазма, потому как считали, что чем быстрее доберутся до Изенгарда, тем быстрее «начистят е», как выразилась Джин, Саруману. Впрочем, Лолу это устраивало. В кои то веки она действительно хотела спать и даже немного есть, но прежде — послушать историю-другую.
В Средиземье в ней вообще пробудилась любовь к историям. В конце концов, эльфы — прирождённые рассказчики, а Леголас и вовсе один из лучших, если не спрашивать о том, что может задеть его (это всего три вещи: война, семья и Нолдор).
— Мы просто… Хотели спросить, — пробормотала Лола. — Каково это — иметь эльфийскую магию?
— Магию? — Леголас недоуменно нахмурился. — Вы разве видели, чтобы я колдовал?..
— Вот поэтому мы и не спрашивали, — терпеливо пояснил Гимли.
— Леголас, думаю, речь идёт не о магии твоего отца. А о… Способности говорить с деревьями. Взбираться наверх так ловко, как могут только лесные эльфы.
— А пару дней назад я видела, как ты расколол камень, почти не прикоснувшись к нему!
Леголас несколько минут, казалось, был погружен в размышления об этом, а затем… Рассмеялся. Тихо и немного грустно.
— Думаю, я понял, Эстель. Но ведь всё, что вы назвали — навыки, а никакая не магия.
— Но сколько бы гном не старался, с деревьями он говорить не будет, — возразил Гимли.
— А он пробовал?.. Чтобы говорить с деревьями, нужно уметь их слушать, а гномы шумный народ, им это ни к чему. Что до умения лазать по деревьям и прочим… Верхотурам, всё тоже довольно просто: в Зеленолесье зачастую проще пройти по ветвям, чем по земле. А вот твоё замечание о моей силе, pen-neth, это, хотя и не магия, но навык, о котором можно долго говорить.
— Ну, тогда я жду прекрасного долгого рассказа, — пожала плечами Лола.
Леголас неприметно улыбнулся и выудил из маленькой деревянной миски кусочек хлеба.
— Знаешь, не все эльфы умеют ломать камни кулаком. Мне пришлось научиться этому, когда моя мама умерла.
— Твоя мама… Умерла? — пробормотала Лола внезапно севшим голосом. Леголас вообще редко говорил о своей семье, но она ни за что не могла предположить такое.
— Да.
— Мне жаль…
— Тссс, я знаю. Вежливость никого не заставит чувствовать себя лучше. Я только говорю, что когда её не стало, на какое-то время я стал… Злым. Во мне поднялась сила и тьма, какой я раньше никогда не знал, думаю, в какой-то степени это сравнимо с твоим стремлением бежать. Мой отец не мог вполне позаботиться об этом, он сам был разбит, но мой мастер по оружию заставил меня избавиться от тьмы. Он привёл меня на тренировочное поле, а оно у нас обнесено деревянной оградой, и велел кулаком ломать каждую доску из ограды, пока ярость не уйдёт… Я пытался сломать хотя бы одну до тех пор, пока она вся не покрылась моей кровью. На следующий день я не мог даже есть. А через два месяца разбил камень едва ли не взглядом.
Лола невольно посмотрела на руку эльфа — туда, где от кончика большого пальца и до запястья тянулся тонкий шрам.
— Тьмы во мне сейчас мало, — закончил Леголас.
— В мире всегда был кто-то, чтобы позаботиться о нём, — сказал Арагорн, неприметно подмигнув растерянной девушке. — Именно поэтому перед нами сидит вот этот прекрасный взбалмошный эльф. А не тень.
— У каждого из вас есть своя магия, — продолжал эльф. Он вскинул голову, вглядываясь куда-то в тёмное небо: — Я не знаю, как гномы могут заставить сталь быть такой податливой, такой острой и точной. Я не знаю, как люди могут сохранять пламенный дух даже в абсолютной темноте. Я не знаю, как хоббиты могут столько смеяться и ходить так бесшумно, что даже эльф не услышит их шагов. И конечно, я не знаю, как могут чародеи творить магию.
Гимли, казалось, пребывал в абсолютной задумчивости ещё несколько минут. Очнувшись, он положил в миску хлеб и немного риса и протянул Лоле.
— Большое спасибо, Гимли, — вздохнула она. — У меня аллергия на рис.