Казалось я попал в страшный сон. Земля отказывалась быть твердой под моими ногами и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы устоять на них. Мне отчаянно не хватало воздуха и начинала кружится голова. Я с трудом сохранял остатки своего самообладания, как мантру внушая себе «Я Хангвул, я должен держать себя в руках». Боже, мой. За что мне все это? Почему мне так тяжело?
Тяжелее сейчас только моей Анне Авроре. Я в отличии от нее хотя бы знал, что меня ждет. Еще много лет назад на меня тяжелым грузом обрушилось бремя первого наследника. Она же не была рождена правительницей, пусть в ней и течет королевская кровь. Ни она, ни мой народ не заслужили быть под покровительством Джорджа. И виноват во всем этом только я. Я знал, что мой брат жадный к деньгам и власти, и я должен был обеспечить свой герцогине лучшую защиту. Сделать что угодно, да хоть цепями к себе приковать — главное уберечь ее.
Нет… Кажется, я начинаю терять контроль над собой. Я стал глубоко и часто дышать от нахлынувшей на меня волны паники. Это не могло не остаться незамеченным моей свитой. Они взволновано глянули на меня, не решаясь что-либо сказать. Да и какие слова можно подобрать в этом момент? Они все равно не облегчат мне душу.
К черту! Все к черту. Выдыхаю я и, выхватывая меч из ножен, кидаюсь к выходу. Я сам заберу свою герцогиню, раз этого не могут сделать другие. Свита подскакивает в мою сторону, но боятся что-либо сделать. И все же среди них находится тот, кто решается остановить меня.
— Ваше Высочество, — послышался за спиной размеренный голос генерала Рольфа и я почувствовал, как его рука мягким движением легла на мое плече, — Прошу Вас… — сказал он и остановился, словно пытался подобрать слова, — Ради нордорийцев…
На последних словах его голос дрожит, превращаясь в сиплый шепот. Я никогда не слышал, чтобы его доселе металлический говор звучал подобным образом, а ведь он генерал, ему с пол сотни лет. Он закаленный в кровавых партизанских сражениях и бунтах против Империи Священного Грифона. И у этого человека слова сейчас практически застряли в горле. Наверное, именно так и выглядит безысходность. Разве может что-то больше выразить весь тот ужас, что творится сейчас?
Было тяжело это признавать, но он прав. Я не имею права на подобные выходки. Это слишком рискованно. Моя смерть, а уж тем более смерть герцогини Бенкендорф-Айвори ничего не решит. Я сложил меч обратно в ножны, тем самым признавая его правоту и, тяжело выдохнув, попытался вернуть себя в спокойное состояние. Получилось плохо. Вернее, не получилось совсем. Тогда я стал расхаживать туда-сюда по кабинету, нервно сжимая рукоять своего меча. До поединка оставалось совсем немного, а я до сих пор не знал, что мне делать.
Через некоторое время дверь снова отворилась. За ними стояла моя последняя надежда, но нет. Это был всего лишь мой воин, сказавший роковое «Пора», и вот тогда-то я понял, что до этого у меня была вовсе не паника. Именно в тот момент я осознал, что такое настоящее волнение. Мне не было так страшно даже во время моей первой битвы. Все те кровавые сражения, что я прошел ранее, казались теперь детскими шалостями в сравнении с этим «Пора». Оно звучало как погребальная песня для меня, для нордорийцев и, конечно же, для моей Анны Авроры.
Я посмотрел на лица моей свиты и генералов в поисках решения или хотя бы поддержки, но вместо них на меня взирали лишь безмолвные и побледневшие статуи. Мне показалось, что в тот момент они нуждались в той самой поддержке даже больше меня самого. И я должен был ее дать, потому что Эрл.
— Идем. — уверенным голосом сказал я и твердым шагом двинулся в тронный зал.
Они мгновенно вскочили и, придав своим лицам беспристрастные выражения, последовали за мной. Когда я входил в тронный зал, все уже были на месте. Надо же, даже Его Высочество Эрл Джордж здесь. И как это он не опоздал? Так не похоже на него. Ах, да, точно, сегодня же будет объявлено имя нового императора. Ради такого события можно и снизойти и явится вовремя.
Я со своей свитой направился в отведенное для нас место, находящееся у подножия трона. Представители древнейших родов, главные военные чины, за исключением генералов, стоявших подле меня, жрец и так далее-далее расположились по периметру помещения, дабы освободить центр зала для предстоящей битвы.
На середину вышел старейший представитель кланов Великого и Бескрайнего севера Бартэн Далливион. Он двигался медленно, упираясь на свое длинное копье, которое скорее служило посохом, чем оружием. Старик смотрел в пол, было видно, что его не радует такое расположение дел. Сейчас не время для распрей. Но разве Джорджу есть до этого дело?