— Чёрт, нужно убрать, — пыхтела я и тут мне прилетел ещё один бонус. Я не заметила край мраморной столешницы, когда смотрела в сторону в поисках полотенца и со всей дури ударилась о неё, когда пыталась наклониться, что бы убрать осколки. В ту же минуту весь мир померк. Очнулась уже у себя в комнате лежа под капельницей, а в окно во всю светило солнце. Попытавшись пошевелиться я столкнулась с новой волной боли в виске и притронувшись нащупала там пластырь, ещё болела всё правая сторона моего тела. Особенно рука, на ней были маленькие швы, которые я рассматривала в недоумении. От моих шевелений служанка очнулась будто од дремоты, встала с кресла и принялась расхаживать около меня. Усердно поправляя простыни и умчалась куда-то не говоря ни слова, через пару минут в комнату ворвался злой как чёрт Томас.
— Ты что с ума сошла? — вопил он как ненормальный, кинувшись в мою сторону со злобой прошипел он:-Я знаю что ты задумала.
— Не кричи, голова раскалывается, — осипшим голосом прошипела, я не боялась сейчас его и гнева, что исходил от него.
— Ты подвергаешь себя опасности и говоришь мне не кричать, — бушевал Томас расхаживая туда-сюда по моей спальне.
— Я не подвергала себя опасности, не утрируй. Лучше подай воды, пожалуйста, — но он меня не слышал так, был занят своей тирадой.
— Если и дальше так себя будешь вести, то сделке настанет конец, — дальше причитал парень.
— Я не сделала ничего такого в чём ты меня обвинил, — непонимающе уставилась я на парня. — У меня просто разболелся желудок, что тут такого? Я пошла выпить воды и у меня закружилась голова, я просто была не внимательной и ударилась о столешницу.
— Что такого? Мне звонят в 5 утра, что ты без сознания лежишь на мраморном полу в кухне с разбитым виском и осколками стекла в руке. И что ты хотела, скорее всего, покончить с жизнью, — склонился он надо мной уперевшись обеими руками по бокам от меня прищуривая глаза. — Это так?
— Это было бы самое тупое самоубийство, — прыснула со смеху я, не удержавшись. — Да я даже не додумалась бы до такого, это наверное была бы самая нелепая смерть, — продолжала смеяться я.
Томас моего веселья не разделял и пнув ногой кресло, которое отлетело в сторону процедил сквозь зубы.
— Как же ты меня бесишь! — внимательно посмотрел в мои глаза, удерживая за подбородок добавил. — Не смей сделать что-то с собой, — почти рыча от раздражения сказал он, а я попыталась вырваться.
— Ты что совсем свихнулся? Нечего мне больше делать как умирать, — отмахиваясь от его руки и смотря прямо в глаза с вызовом ответила я.
Он заправил прядь моих волос, которая выбилась, но не нежно, а грубо. Как будто она чем-то ему не угодила, порушив все его планы и осмотрел моё лицо недовольно выдохнув сказал.
— Сегодня никуда не поедем у тебя не товарный вид, — с сарказмом он произнёс это и вышел прочь.
Он больше не приходил в этот день ко мне, только служанка, которая меня кормила какой-то жидкой гадостью почти что насильно. Так как врач сказал, что мне нужно есть потому что мой вес упал к критической отметке за пару недель. Что это опасно для общего состояния и для моей болезни в целом и бла бла бла. Опять приходил врач, что бы проведать меня, посмотреть на мои показатели и назначить кучу таблеток. Томас нанял мне психолога, лучше бы для себя его нанял. Милую леди в возрасте, опрятную, всегда в строгих костюмах. Она показывала мне картинки, а я полностью игнорила её в это время читая книгу и не заводила даже с ней беседу. Все мои попытки объяснить, что мне не нужен был психолог игнорировались Томасом.
Поездка в ресторан отменилась из-за внешнего вида и так как из — за моего состояния, мне нельзя было есть что — то кроме диеты, которую назначил мой доктор. Мой висок не придавал мне шарма, а боли в правой половине тела делали меня неуклюжей и совсем не похожей на грациозную лань. Раны очень долго заживали. Синяк который я получила от удара о край столешницы когда падала, тоже как на зло не сходил, но это было мне на руку потому что Томас не хотел меня такой изуродованной видеть. Я не соответствовала стандартам красоты, меня нельзя было представить обществу в таком виде, они бы не поверили в те сказки, которые скармливал им Томас про нашу любовь до гроба. Моя неделя изо дня в день была похожа на кошмарный сон и конца этому не было даже видно. Доктор, служанка с ужасной едой, доктор, психолог. Кстати, психолог поставила мне диагноз депрессия с затяжными эпизодами. При этом пыталась пичкать меня таблетками, которые я выплёвывала и прятала под кроватью и выбрасывала с балкона в сад. Мои раны за неделю почти зажили и затянулись, под глазом было пятно желтого цвета, но и оно скоро пройдёт. Я разглядывала себя в зеркале, потыкала себя в синяк, что бы проверить болит ли он. Потом в руку, где была рана от осколков стекла — боли почти не было. Попыталась что- то сделать с волосами, которые были похожи на кубло, но не особо успешно. Правая рука когда долго находилась вверху, затекала и начинала ныть, а я чертыхалась. За мной наблюдали со стороны, но я пока об этом не знала и подпрыгнула от испуша, когда со мной заговорили.
— Можешь не утруждать себя с причёской, — буднечным голосом сказал Томас, без гнева и раздражения что меня удивило стоя в дверном проёме в ванную.
Обычно он приходил злой и взбешенный, а сейчас был в хорошем настроении. Его поведение было похоже на раздвоение личности то добрый и заботливый, то грубый и злой. Теперь главное не сойти на скользкую тропу и не выбесить его как я умела это делать обычно. Я медленно обернулась всем телом и как ни в чём не бывало сказала.
— Привет, не знала что ты здесь, — глупо похлопав ресницами добавила. — Давно наблюдаешь?
— Достаточно, — сделал шаг ко мне.
Мне не было куда отступать я и так стояла у раковины покрываясь мурашками и каплями холодного пота. Но показать, что я его боюсь, значило заведомо проиграть.
— Сегодня мы поедем в ресторан вечером. Мне нужно вывести тебя в свет, что бы прекратить глупые домыслы и слухи, — ещё шаг ко мне.
— Хорошо, но мой синяк ещё не сошел до конца, — наблюдая как кролик за удавом бегала глазами по ванной ища место для отступления и стараясь не смотреть ему в глаза.
— Это не проблема. Я нанял визажиста, стилиста тебе помогут собраться для этого вечера, — в плотную подошел он ко мне и подхватив под руки усадил попой на край столешницы. От чего немного задралось платье в котором я была оголяя бедра.
Я вскрикнула от неожиданности и ухватилась за плечи Томас, а что бы не потерять равновесие чисто инстинктивно. Проведя кончиками пальцев по плечам, которые были спрятаны под рубашкой темно-синего цвета, я откинула руки на столешницу из мрамора и упёрлась ими сзади. Что бы хоть немного отстраниться от такой близости с Томасом, которая меня угнетала. Это было сложно, потому что он стоял между моих ног, которые просто свисали со столешницы. Он наклонялся ещё ближе и ближе упираясь с обеих сторон своими руками, так что слегка касался кожи на бедрах брюками. Я начала отодвигаться от него и упёрлась в холодное зеркало спиной. Этот секундный побег ничего мне не давал, все пути к отступлению были перекрыты, моё дыхание стало тяжелым и прерывистым от страха. Я ощущала как окутывал запах одеколона Томаса все моё тело. Мешал нормально дышать от своей терпкости и сладости, а дыхание опалило мою шею огнём. Склонившись, парень начал медленно приближаться за поцелуем ко мне. А я лишь мечтала, что бы этого зеркала не было за моим затылком, потому что я так вжималась в него, что как мне казалось захрустит либо зеркало под моим давлением либо мои черепные кости на затылке. Поцелуй был сначала нежным, но когда я не ответила, потому что губы оцепенели от страха. Парень начинал сминать мои губы жеще и грубее, явно намекая на то, что я должна участвовать в этом действе. Мне не хватало отстранённости и хладнокровия, я не могла себя заставить ответить на него, хотя понимала что этим выбешу его ещё больше. Ну почему я такая глупая? Почему, просто не могу наплевать на всё и просто поцеловать его, потому что так нужно. Его рука начала медленно ползти по бедру опаляя кожу страхом и отвращением. Потом выше и выше по тел. Нашла сначала ключицу потом шею пытаясь притянуть меня ещё ближе к своему мужскому телу, хотя это было невозможно. Внезапно, он укусил меня за нижнюю губу и я замычала пытаясь его оттолкнуть, из-за боли. Но он не отрывался от поцелуя и даже не намерен был этого делать. Я задыхалась. Мне не хватало кислорода. Мне было противно от того, что его слюна проникала в меня, а руки лапали хаотично и больно сжимая разные части тела. Взяв себя в руки и набравшись храбрости, я оттолкнула его и он совсем немного подался назад, давая мне вдохнуть воздух в лёгкие. Я видела как в глазах его плескался огонь, зрачки расширились, а в бедро мне что-то упиралось, было несложно догадаться что это.