— Как Томас? Что говорят врачи? Ему уже лучше? Где он сейчас? — но служанка молчала шмыгая носом и смотрела на меня заплаканными глазми.
— Я ничего не знаю, — ответила она поставив поднос с едой на стол и направилась к двери.
— Погодите, мне можно выходить из комнаты? Почему вы меня закрываете? — пытаясь перетянуть двери на себя взмолилась я.
— Вас нельзя выпускать- это приказ, — грубо оттолкнув меня она с силой захлопнула двери и провернула ключ.
Лишь в пустоту я задала следующий вопрос.
— Чей приказ? — но тишину не нарушило ничего, кроме приглушенного звука телевизора. А я схватилась за голову и обессилено опустилась на колени прямо посреди комнаты.
В груди росла тревога и мне казалось, что пустота обволакивает меня своими холодными пальцами и куда- то утягивает. Аппетита не было, но так как я не ела с прошлого вечера, то проглотила рагу с мясом и запила всё обильно чаем. На подносе ещё оставался десерт, но я решила оставить его на потом, теперь не понятно когда меня покормят в следующий раз. Всю ночь я просидела около телевизора и смотрела новости, что бы узнать последние сведенья о Томасе. Меня раздирали противоречия по поводу его жизни и смерти. Они терзали меня, как голодные собаки и бросали из стороны в сторону. Я вспоминала что это тот Томас, тот кто был раньше моим друго- заботливый и добрый. Потом вспоминала во что он превратился- в психопата с нестабильным настроением, который вынуждает и шантажирует людей и ненавидела его и так по кругу. Под утро я задремала, но это было ненадолго потому, что в доме опять послышалась возня и плач. До нового выпуска утренних новостей оставалось 40 минут, а я уже вся извелась от ожидания и брожения туда-сюда по комнате. Желудок неприятно скрутило от неизбежного разочарования и страха. Встав возле двери я прислушивалась к происходящему, кто-то бегал, что- то носили. Слышались всхлипы и приглушенные голоса, я стала стучать в двери так сильно что заболели мои руки от ударов о деревянную поверхность.
— Да выпуститее же меня! Что там просиходит? Скажите хоть что-то?
Перешептывания стихли, но ходить туда сюда по коридору не перестали. Я попыталась разглядеть что-то в щёлку между дверями и полом, но безуспешно. Сама не знаю что я хотела увидеть, но это шевеление однозначно означало какие-то новости. Я лишь не знала плохие или хорошие. Метнувшись в ванную я приняла душ, помыла волосы и привела себя в порядок немного подкрасившись. Надела брючный костюм сливового цвета и белую шелковую майку, что бы хоть как-то скрасить ожидания выпуска новостей. Я опять расхаживала нервно перебирая в руках кулон подаренный Адамом, который всё это время оставался на моей шее, напоминая о всём хорошем что было с этим человеком. В новостях не сказали ничего о Томасе и это ещё больше меня нервировало, доводя панику и отчаянье до предела. Не зная чем себя занять я взяла книгу пытаясь читать, ничего не вышло и я её отбросила. Пыталась рисовать, но не могла от нервов удержать кисточку в руке. Безполезные новости мне надоели я вырубила телик и смотрела в окно сложив руки на груди. Мои окна выходили в сад и я об этом пожалела. Как бы я хотела сейчас увидеть что творится перед домом, потому что шум за дверью продолжался. Кто- то разговаривал в доме, но как бы я не прислушивалась не могла разобрать слов. Когда солнце уже зашло опять щелкнул замок на моей двери, которая разделяла меня и окружающий мир. Я вскочила с кровати и замерла посреди комнаты ожидая своей дальнейшей участи. В проеме появилась служанка, и произнесла: — Мистер Кинг хотел бы вас видеть у себя в кабинете.
Глава 30 Ухищрение
Дженнифер
Моё сердце пропустило пару ударов и ухнуло со всего размаху мне в пятки. Я замерла на месте не решаясь сделать и шага. Я не поняла какой именно мистер Кинг хочет меня видеть, но не стала уточнять сейчас всё сама и увижу. Пока я шла по этажу за служанкой, моя кровь перестала течь по венам, а сердце превратилось в кусок льда. Я твёрдо осознала что не хочу видеть Томаса живым. Пусть лучше я умру сейчас и сейчас всё это закончится, чем будет продолжаться этот террор и шантаж моими близкими людьми. Я сжала перед дверью руки в кулаки, опустила глаза и глубоко вдохнув воздуха в лёгкие шагнула в залитый искусственным светом кабинет. В кресле спиной ко мне, сидел мужчина, который не спешил оборачиваться. Мои ноги не гнулись, я делала огромное усилие для каждого шага и остановилась посреди кабинета. Кресло медленно развернулось и я подняв глаза увидела отца Томаса. Его лицо кажется постарело на пару лет от тех пор, когда я пару дней назад видела его в столовой за завтраком. Взгляд был полон ненависти и боли, затравленный и озлобленный. Он был похож на Томаса в эту минуту, такие же эмоции, что излучал Том в последнее время. В нём плескалась такая же ненависть ко всем людям, которые его окружали, только умноженная во много раз. Томас в старости будет точной копией отца с его агрессией и ненавистью, злобой и педантичностью. Пока я разглядывала его он заговорил.
— Присаживайся, — и указал мне на кожаное кресло напротив него за дубовым лаковым массивным столом. — Нужно поговорить.
Я присела и стала, ждала, что он сейчас мне скажет насчёт его сына. Поджилки трусились, руки я опустила на колени и обхватила их, что бы они не дрожали от страха. Тело не слушалось и подрагивало, что не укрылось от проницательного взгляда Бенни.
— Я должен сказать тебе что долг твоего отца оплачен. Ты свободна и вольна идти куда тебе вздумается, но при одном условии, — он сцепил руки в замок и сжал их так что костяшки побелели.
Я лишь кивнула, боясь проронить хоть слово.
— Если ты не дура, то ты никому не расскажешь, что тебя мой сын держал тут насильно. Для всех это должно выглядеть так, как будто ты находилась тут по обоюдному согласию. Ты не станешь идти в полицию или ещё куда-то и заявлять о похищении. Иначе тебе не жить, — помолчав немного и давая переварить информацию добавил.
— Тебе всё понятно? Не заставляй меня пожалеть об моём решении.
Я не могла поверить услышанному и ущипнула себя под столом за кожу, потому что подумала что это всё сон и осмелев спросила.
— Да, я поняла. Но почему вы меня отпускаете? Что случилось с Томасом? Я видела в новостях, что в него стреляли?
Бенни прикрыл веки и зажмурился, мимолётно тряхнув головой почти незаметно как будто о чём то размышляя ответил хриплым голосом слов выдавливал из себя каждое слово.
— Он умер на операционном столе, — слёзы проступили на его глазах, но он быстро смахнул их.
Я услышав это вскинула руку прикрыв рот и охнула.
— ОХ, мне так жаль, — мои глаза наполнились слезами, но Бенни расценил это как издевку и гаркнул.
— Только не ломай здесь комедию, как будто тебе его жаль.
— Мне действительно жаль. Томас был моим другом многие годы вам ли не знать об этом, — немного повысив голос ответила я, смахивая слезу.
— Он держал тебя здесь в заточении и шантажировал. Думаешь я поверю в этот дешевый спектакль? — раздраженно и озлобленно словно раненый зверь прокричал Бенни поднимаясь из-за стола и нависая надо мной.
— Это ваше право, верить или нет. Но не ровняйте всех под одну гребёнку. Если вы не способны на сочувствие, то это не значит что все такие же.
— Достаточно! — рявкнул он стукнув кулаком по столу. — Я не желаю видеть тебя в этом доме больше. Проваливай, — указывая мне на дверь прогримел мужчина.
Я вскочила на ноги и сняла помолвочное кольцо с пальца положила его на стол.
— Это в уплату долга отца, — разворачиваясь к выходу сказала я на прощание.
— Забери его. Я не желаю его видеть. Это за моральный ущерб и неудобства. Делай с этим кольцом, что хочешь. Оставь, продай или выброси, но я не желаю видеть ни тебя ни кольцо.