— Мама твоя не хотела, чтобы ты со мной летела, потому сказала. — Честно ответил Риш.
Мамочка могла в виде последнего аргумента, чтобы воспрепятствовать моему путешествию, сказать о моем положении. А вот почему бабушка так настаивала на этом полете, для меня осталось загадкой. Ничего, при встрече она обязательно все объяснит, сама обещала.
— С нее станется, — проворчала на слова дракона.
— Да, думай ты, что хочешь, — устало отмахнулась от Риша.
— Кто? Кто он? — взревело надо мной.
— В смысле? — непонятливо захлопала ресницами.
— Кто отец ребенка?! — плечи мои стиснули немилосердно.
— Ты же считаешь, что это может быть, кто угодно, вот и продолжай так думать, — милостиво разрешила я.
Добрая я, правда?
— Ты не уйдешь, пока не скажешь! — было мне ультиматумом.
— Что ты хочешь от меня услышать? Что это не ты отец моей дочки? Так это НЕ ТЫ! Можешь спать спокойно, — выкрикнула ему в лицо то, что он хотел от меня услышать.
Пусть себе живет спокойно и радуется. Моя дочка — это только моя. А всякие высокомерные драконы пусть летят себе по своей империи и меня больше не трогают.
Снова неожиданно мои губы накрыли губы дракона. В этот раз он целовал яростно, почти до боли впиваясь. Будто старался достать всю мою суть изнутри. Руки больше не держали мои плечи, а скользнули вниз и ухватились за талию, почти вжимая меня в себя.
Вновь я почувствовала ту вибрацию, что днем, когда он начал свои кульбиты и чуть не свалил на землю. Этот его рык пронизывал меня насквозь, заставляя, что-то далеко внутри потаенное отзываться и … расти. «Только не влюбляться! Только не влюбляться!» — твердила себе я и плавилась в этом страстном поцелуе, желая этого невозможного мужчину всей своей сущностью.
Он первый прекратил это безумство, разорвав поцелуй.
— Ты могла быть еще с кем-то после меня? — хрипло спросил Риш.
Так вот, что его беспокоило! Дракон переживал, что был настолько плох, что я утешилась в объятиях других мужчин, стараясь забыть его ласки. Вот, что его ударяло болезненней всего! А я-то приняла это за ревность. Наивная!
Отвечать и выслушивать обвинения в свой адрес больше не собиралась. Махнула рукой и черная мгла, что окружала нас и лишь ждала моего приказа, откинула сильного дракона в сторону. Риш налетел на столик и с грохотом повалился вместе с мебелью. Помогать или наблюдать не было никакого желания. Развернулась и побежала в дом. Это даже хорошо, что он такой огромный. Пока бегом неслась к своей комнате, сила ведовская успокоилась, и я влетела в открытую дверь уже в обычном своем виде, только возмущенная и перепуганная.
— Поговорили? — неожиданно для меня раздался вопрос.
Герцог сидел в кресле, и видно было, что пришел он сюда сразу же, как оставил нас.
— Что? — переспросила мужчину.
— Я видел, что вам нужно поговорить, потому вышел. Поговорили? — снова задал вопрос Эрган.
— Поговорили, — коротко ответила.
А сама пыталась унять расходившееся сердце. Возмущение еще не улеглось, потому дышала очень часто.
— Риш, как я понимаю, оказался не на высоте, — оглядывая меня, произнес герцог.
— И проклясть его не могу! — от всего сердца сказала.
— Он настолько плохо воспринял новость, что станет отцом? — спокойно спросил Эрган.
— Вы знаете? — удивилась сильно я.
— Я прожил достаточно долго у ведьм при храме, и скажем так, ваш обычай выбирать себе мужчин, а потом бросать их, мне совершенно не нравится, но осуждать или обвинять в чем-то не намерен. Каждый народ идет своим путем, который он выбрал. Если ведьмы за столько лет пришли к утверждению, что так лучше, значит, так лучше, — сказал герцог, — Хотя я себе не представляю каково это знать, что у тебя есть ребенок и ни разу его не увидеть.
— Обычно мужчинам все равно, — настороженно-удивленно произнесла я.
— Я дракон! — Сказал герцог тихо, но в этой фразе было столько гордости, — Драконы всегда неравнодушны к своему потомству.
В этот самый момент я поняла, что Эрган тоскует не только по любимой жене, но и очень сильно переживает за сына. Ведь они остались в другой стране, пусть с моей бабушкой и в окружение заботливых ведьм, но все равно они очень далеко.
— Риш не знает, что он отец ребенка, — подумав немного, ответила на ранее заданный вопрос.
— Ты не хочешь ему об этом говорить? — несколько удивился герцог, — Хотя … наверное, ты права. Риш не отпустит тебя никогда, если узнает, что это его ребенок.
— А драконы могут чувствовать — его это ребенок или нет? — встревожилась я.
— Увы, не можем. Может помочь интуиция, но если ты ему не скажешь, Риш наверняка знать не будет, — ответил мне Эрган.
— Тогда я ему просто не скажу, — успокоилась на этот счет.
— Он будет искать подсказки. Инстинкт будет ему подсказывать, что не все так просто, — сказал герцог, поднимаясь из кресла. — Отдыхай. Ночь совсем, а завтра снова полетим.
— Можно я с вами? — попросила дракона.
— Конечно, — ответил уже в дверях Эрган, и я осталась одна.
Воздушное платье снялось легко и с волосами быстро управилась. В зеркало на меня смотрело встревоженная девушка. Еще бы не волноваться! Риш со своими подозрениями… хотя пусть лучше подозревает, что он меня не устраивает, как мужчина, чем то, что он отец ребенка. Совершенно незачем ему знать об этом.
Герцог прав, лишь только дракон будет знать, что ребенок его, он будет считать меня своей собственностью. А может и дочку забрать после родов, как свою собственность. Мне бабушка рассказывала, что драконы от своего никогда не отказываются. Ох, Мать природа, что ж за страсти такие?
Только пришла в себя после новости, что Риш дракон, а теперь новая напасть! Не отдам я ему дочку! Пусть хоть что обо мне думает!
Ишь, какой! Обиделся, что могла с другим мужчиной быть. Я ведьма, и пусть не думает, что поцелуй сможет меня покорить. Семейная жизнь не для меня, потому что мне сила ведовская дадена, и бросить все, только ради спокойствия одного единственного дракона не собираюсь!
«Только не влюбляться!» — приказала сама себе и мирно уснула.
Во сне я сама была драконом. Таким же красно-золотым, как Мирабель. Уж больно он мне запал в душу. Сегодня, ощутив вкус полета, его стремительность, я была покорена небом. Раньше для меня оно было не доступно. Лишь птичкам, бабочкам было предназначено Матерью природой летать. Ну, еще драконам, как оказалось.
Пока была в вышине, и легкие наполнялись прохладным воздухом, лишь наслаждалась этим стремительным скольжением в небесах. А во сне воплощала ту самую потаенную мечту, которая неожиданно поселилась в моей душе — летать! Пусть во сне я видела себя драконом, а не порхающей бабочкой или стремительно летящей ласточкой, все же ощущение полета не отпускало меня. Душа рвалась в небо и просилась в безумную гонку, когда ветер трепет не полотнище юбки, а скользит вдоль чешуи, и я прикрываю глаза от удовольствия. Огромные перепончатые крылья гонят меня вновь вперед, а сильные мышцы огромного тела, разогретые от упорной работы, перекатываются под кожей и чешуей.
— Ночью я была драконом, — сразу же, как проснулась, сказала сама себе. — Долеталась. Страшно представить, что мне сегодня будет сниться, после еще одного дня полета.
Наверное, это моя дочка почувствовала, как мы летим, и позволила себе помечтать. Тогда почему красная, Риш ведь зеленый, хотя и с золотом? «Цвет понравился» — хихикнула сама себе.
— Искорка, ты еще совсем маленькая, но когда вырастишь, обязательно полетишь. Это так здорово! — сообщила своей дочке.
Имя выбралось случайно, просто так показалось правильно. Искра — красивое имя для девочки, тем более, если она наполовину дракон. Только вот непонятно, как в ней ведовская сила и магия уживутся? Да, уж, Риш, задал ты мне задачку. Как теперь ребенок жить будет? Искра будет наполовину дракон, наполовину ведьма, и жить в нашей стране? Мать природа, иногда ты твои подарки настолько мудры, что мне их не понять.