Ненормальная фанатка и сама пострадала от аварии — ее волосы со странным рыжеватым оттенком растрепались, а на лбу розовело пятно, грозившее перерасти в шишку.
— Чего тебе надо от меня? Ты меня преследуешь? За что? — пробормотал Донук, выставив вперед руки и пятясь подальше от этой психички.
Народу вокруг, тем временем, собиралось все больше, и краем глаза актер заметил нацеленные на него камеры телефонов.
В любой другой ситуации он бы взял себя в руки, но встреча с этой Минджон выбила его из колеи, лишив способности мыслить здраво.
— Чего надо? Рада, что ты спросил, оппа! — прекратив извиняться, девчонка отбросила официальный тон и улыбнулась, хотя ее улыбка показалась Донуку скорее хищным оскалом. — Чтобы ты взял ответственность за мою бусинку.
И с этими словами, Минджон в пару прыжков подскочила к Донуку, схватила его за пиджак и снова попыталась поцеловать.
Этого айдол стерпеть уже не смог.
— Да какая еще твоя бусинка? Не нужна мне она! — закричал он, желая легко оттолкнуть навязчивую поклонницу, но все вышло из-под контроля.
От короткого движения ладонью, едва способного причинить вред, Минджон вдруг отлетела, упав на колени и расплакавшись.
А потом воскликнула:
— За что ты так со мной? Я ведь теперь умру…
— Да, сдохни и дело с концом, — сплюнул Донук, еще не поняв, что этими словами вырыл себе могилу.
В этот момент к месту аварии приехала вторая машина агентства, и актер поспешил залезть внутрь. Минджон же растолкала зевак и убежала прочь так быстро, что Донук даже не понял, в какую именно сторону.
— Господин Ким, господин Ким, вам надо в больницу, — запричитал менеджер агентства, увозя Донука прочь от места аварии.
Его актер знал — он обычно и заменял менеджера Пака в те редкие случаи, когда тот покидал своего подопечного.
— Не надо в больницу, я в порядке, — цыкнул Донук, откинувшись на спинку сидения, и устало потер глаза. — Лучше скажи, кто прислал ко мне эту придурочную? Не поверю, что агентство могло взять ее на работу.
— Вы о ком? — в зеркале заднего вида было заметно, что менеджер нахмурился. — За вами прислали меня, но, когда я приехал, вас уже не было, а на звонки вы не отвечали. Я даже напугался, ведь и фургона на парковке тоже не было. Пришлось отследить ваше местоположение по приложению, которое установил менеджер Пак.
— Ладно, неважно, — махнул рукой Донук. — Надеюсь, я больше никогда в жизни ее не увижу.
Сейчас он чуть успокоился, так что начал считать, будто легко отделался. Ведь эта безумная явно хотела его похитить. И кто знает, что бы случилось, если бы не авария.
Поглядев на телефон, Донук действительно обнаружил там несколько пропущенных, хотя мог поклясться, что аппарат не звонил.
К счастью, на сьемках ненормальная не появилась, и все прошло успешно. Так что теперь Донук надеялся, что исчерпал весь свой запас неприятностей и больше ничего плохого с ним не случится.
Как оказалось, ошибался.
— Сто двадцать третий… — плаксиво подвывала молодая и очень красивая девушка, опрокидывая в себя рюмку соджу** и тут же наливая новую. — За что он так со мной? Почему отказался от бусинки? Что мне теперь делать?
— Кумихо***, может хватит пить? Сейчас полдень, — закатил глаза ее собеседник, попытавшись выхватить из рук стопку.
Черноволосый, с четко очерченными пухлыми губами и на удивление большими глазами, он тоже был красив. Настолько, что вполне мог бы сойти за айдола.
— Ты жнец или моя совесть? — недовольно поморщилась лисица, ловко увернувшись, и тут же опрокинула в себя спасенный напиток. — И вообще, меня теперь зовут Минджон. Мин-джон. Ким Мин-джон!
Щеки ее уже покраснели, а глазки маслянисто блестели.
— Я знаю, как тебя зовут, я и дал тебе это имя, — закатил глаза мрачный жнец с порядковым номером сто двадцать три.
Отчаявшись забрать у лисицы стопку, он пошел другим путем, и забрал всю бутылку разом.
— Отдай! — заканючила Минджон, попытавшись встать на ноги, но в итоге рухнув обратно. — А что мне еще делать? Он отказал! Отказал! А бабуля сказала, что если я не отдам ему бусинку за сто дней, то меня лишат хвостов и запретят приходить в мир людей.
— Ты сама на это согласилась, — с непроницаемым лицом ответил жнец. — Сама влюбилась в человека. И сама уговаривала бабулю отпустить тебя к нему. И вообще, когда съедешь? Кажется, я был слишком добр к тебе…
— Куда мне съезжать? — лисица хлюпнула носом. — Я же кумихо. А Донук, видимо, теперь меня ненавидит… Хотя, что я такого сделала? Ну подумаешь, врезалась. Я же первый раз была за рулем.