А Маша... с ней он готов даже рассчитаться, за то, что будет пользоваться ее телом. Купит ей отдельную квартиру, машину, получше того недоразумения, что у нее имеется, и возможно иногда будет заглядывать на огонек.
Влад опять усмехнулся.
Что с ним сделала эта женщина? Почему она заставила всколыхнуться его собственному миру? Вывести его из равновесия и превратить в психопата?
Опять?...
Как тогда в детстве, та маленькая рыжая девчушка с косичками?
Но ведь ее больше нет... Эта Маша всего лишь похожа на нее, может быть поэтому?
Влад мысленно открестился от подобной мысли.
Чушь! Тогда в детстве это было другое. Это была настоящая любовь, хоть и приправленная горькой завистью к счастливому детству другого ребенка и злостью на свою слабость по отношению к ней. А эта рыжая ведьма всего лишь, похожа на ту маленькую рыжую девчонку. Только если бы она все же выросла, если бы она не лежала в той стылой могиле, а повзрослела.
Влад даже резко затормозил посреди коридора от подобных мыслей.
Получается, что сейчас он всего лишь получит копию.... И будет наслаждаться ей.
Чистейшая сублимация.... Или же продление собственной агонии, в которой он вариться с тех пор, как увидел ее могилу?
- Хватит! - резко сказал он в пустоту и мысленно добавил: - «Хватит думать об этом! Я пойду и возьму то, что хочу, и пусть только попробует рыжая ведьма хоть слово против вякнуть!»
И Влад, выбросив все мысли из головы, решительно подошел к дверям, за которыми были гостевые комнаты.
Выйти из оцепенения, от беспросветности ситуации, в которой оказалась Маша, заставила медсестра Лина. Молодая брюнетка, быстро выключила режим парной, помогла Маше выбраться из джакузи, придерживая ее за руку, и со знанием дела даже начала вытирать ее полотенцем. А затем сразу же обернула Машу, словно она маленькая девочка в теплый махровый халат, а на ноги подала теплые носки и такие же теплые тапочки. Маша смутилась от такой заботы. Она все же не инвалид и не контуженная, разве что сумасшедшая, но уж ухаживать то она за собой умеет.
«По крайней мере, пока, умею», - мысленно поправила себя Маша.
- Вы не переживайте, - увещевала девушка, когда Маша, попыталась отнять у нее щетку для волос, - после такого приступа, что был у вас не мудрено, что вы ослабли. Это нормально. А волосы я вам гораздо быстрее высушу. Вы присаживайтесь напротив зеркала, я мигом справляюсь, а то Владислав Викторович уже заждался.
После слов о Лисовском Маша сдалась и села в кресло напротив зеркала с поникшими плечами.
- Вот возьмите - это леденцы мед и лимон, от боли в горле, - сказала девушка, сунув в руки Маше коробочку, и с нажимом в голосе добавила: - лучше прямо сейчас принять.
Маша не глядя на коробочку открыла ее, а оттуда вывалился карандаш для подводки глаз и чья-то визитка. Маша, ничего не понимая, нахмурилась, а медсестра уронила щетку и, нагнувшись, прошептала ей на ухо:
- Напишите на обратной стороне, кому и что передать, только быстро, здесь может быть «прослушка» и камеры наверняка везде стоят.
Не успела Маша и глазом моргнуть, как девушка подняла щетку с пола, громко извиняясь за свою неуклюжесть, и включила фен.
Маша с удивлением смотрела на отражение в зеркале, комкая в руках картонку с карандашом. А затем указала номер телефона Гели, написала, что с ней все хорошо, и если она завтра не появится, пусть Геля позвонит ее матери и отправит Лену к ней. Маша не стала ничего писать про Лисовского опасаясь, что Геля с ее то характером может еще и навлечь на себя его гнев. Да и Лину тоже не хотелось подставлять, вдруг ее обыщут и найдут визитку? Маша быстро затолкала картонку и карандаш обратно в коробочку и окликнула медсестру.
Лина выключила фен и напряглась.
- У меня аллергия на мед, я только сейчас вспомнила, - громко сказала Маша, играя на камеру, - так что мне не нужно.
Лина сразу расслабилась и, забрав коробочку, сунула ее в карман.
- Я тогда вам другие леденцы принесу, с малиной и мятой подойдут?
- Конечно, - кивнула Маша, и улыбнулась девушке, поймав ее взгляд в зеркале.
К сожалению, сказать «спасибо», у нее возможности не было, но она постаралась вложить это слово в свой взгляд и искреннюю улыбку.
Маша еще какое-то время ждала, пока Лина высушит ей волосы, а потом ее вдруг осенило: ведь если здесь есть камеры и «прослушка», значит те, кто слушают и смотрят видео, могли видеть ее диалог с собственным Альтер-эго?