— Ты подумай над тем, что мы обсуждали, — и кивает в сторону Эльвирыа. — Она без ума от тебя!
Без ума я от тех женщин, которые могут поспорить со мной на тему симбиоза эукариотов, а не от тех, кто занимается блоггингом… о собачках. (Ведь Эльвира, вроде бы как, даже ветеринарный факультет заканчивает). Я мельком смотрю на девушку, которая прямо расцвела, как роза в мае. С ее лица не сходит улыбка, а глаза сияют от счастья.
— Да, — киваю я в ответ. — Я подумаю.
Слова даются с трудом, и во рту ощущается горечь. Я очень надеюсь, что Давид забудет об этом разговоре, что это лишь глупая шутка под влияние алкоголя, не более.
Мы провожаем друзей взглядом, пока те садятся и уезжают в такси.
— Эльвира хорошая, — добавляет отец, будто бы хочет меня добить.
— Фиктивные браки давно вышли из моды, — парирую я, чтобы сразу же обозначить границы.
Отец сует руки в карманы брюк и равняется со мной. В его серых глазах я вижу разочарование.
— С твоим-то характером что-то я не вижу толп женщин рядом.
— У меня прекрасный характера блестящий ум и отнюдь не страшная внешности. Какой смысл фиктивных браков, если я уже женат на науке?
Отцу не понравился мой ответ. Его мускул на лице дрогнул, я услышал тихий тяжелый вздох.
— Подумай над этим, — говорит отец и хлопает меня по плечу, а после, прощается.
Стиснув зубы, я позволяю отцу выиграть эту битву, провожая его взглядом. Машу матушке на прощание, когда те усаживаются в тачки, оставаясь в гордом одиночестве на открытой парковке рядом с Арбатом.
Мне терзает один единственный вопрос после ужина: мой отец в действительности думает, что я соглашусь на эту авантюру?
Глава 5
Яна
Яна Аланина.
Общая комната отдыха.
— И чего, он не позвонил даже?
Я мотаю головой. Досада, которая закралась в сердце, разрывает меня изнутри.
— Мы договаривались с ним провести вечер вместе, но он ушел смотреть футбол вместе с друзьями.
— Вот же козел, — восклицает Женя, нахмурив брови. — Он и в прошлый раз тебя продинамил?
— Да, — сухо отвечаю, стараясь не расстраиваться. Но, как это не расстраиваться? Рома вновь поставил друзей выше меня, пойдя на глупый матч в бар, который можно посмотреть, по записи, потом.
— Я бы не простила, — добавляет Женя, и отводит взгляд в сторону.
Комната практически пуста, и лишь изредка приходят и уходят коллеги из других отделов, бегая по своим вопросам на другие этажи, неся бумажки в тот или иной кабинет.
— Я тоже не хочу прощать, — потирая правый глаз указательным пальцем, томно вздыхаю. — Не знаю, что делать…
— Так и ничего! Просто не отвечай на звонки!
— Думаешь, это так просто? — обессиленно отвечаю Жене. — Рома закатит истерику, опять начнет меня винить в том, что я много требую и вообще его не ценю.
— Он «рыбы» что ли?
Хлопаю глазами, очень смутно понимая, о чем хочет скачать мне Женя. Мне потребовалось лоля секунды на это.
В науке нет места нумерологии, гороскопам и прочей глупости: только факты, результаты и исследования. И уж точно характер Паши никоим образом не формируется из гороскопа иначе, все люди рожденные под этим знаком были бы одинаковыми.
Женя продолжает смотреть на меня так, будто бы ждёт моего ответа. Как я поняла за столь короткое время, ей нравится гороскопы и астрономия. Интересно, как это в ней сочетается: точная наука и абстрактная романтическая хрень?
— Нет, телец, — говорю это лишь потому, что Женя не успокоится, если я не отвечу, кто по гороскопу мой парень.
— Странно, — задумывается она, подняв глаза вверх. — А кажется, что рыбы.
— Это не имеет значения. Он все равно ни фига не позвонил!
Мы замолкаем, каждая, погрузившись в свои мысли.
К нам подходит Денис, сунув руки в карман. На самом деле, Денис неплохой парень, — правда, позднейший зануда. Он высокий, симеет острымие чертамиы лица, носит очки в прозрачной оправе. Вечно задает вопросы, поучает и пытается учить «правильной» работе.
— Прохлаждаетесь? — спрашивает он, остановившись перед нами в полутора метрах. Денис всегда держит дистанцию, да и вообще, он простой парень, как мне показалось. Но вот Женя совершенно другого мнения на его счет.
— У нас перерыв, — раздраженно отвечает Женя, сложив руки на груди.
— Вообще-то, — он выстраивает угрюмую гримасу, — здесь нельзя сидеть в лабораторном халате, — начинает он, — вы имеете право на перерыв лишь в отведенное время, которое находится в промежутке между часом и трех, в любой отрезок времени, а не сейчас, когда время половина пятого, — уточняет он взглянув на свои наручные часы.