— Ага, — отвечаю ему.
Денис тяжело вздыхает, словно, его раздражает все, что окружает. Будто бы всё неправильное вокруг.
— Если вы забыли, — начинает он с поучительной интонацией, — я являюсь заместителем шефа. И имею полное право выдать вам предупреждение за нарушение регламента лаборатории.
— Нет такой должности, как заместитель шефа, — скучающе говорит Женя.
— Меня сам шеф назначил!
— Ага, в пьяном угаре, — практически шепотом отвечает коллега.
— Что? — переспрашивает Денис, будто бы не расслышал.
Нет, всё он прекрасно расслышал. А вот перепалки с Женей ему нравятся больше, чем поучать других. За эти две недели я заметила, что после того, как эти двое сцепляются, потом ходят довольные, даже если кто-то из них проиграл. Странный подход к заигрыванию, но что тут поделаешь?
— Пойдем, — игнорируя Дениса, Женя встает и тянет меня за руку. В это время мы встречаемся с коллегой взглядом. Мне чудится, что я вижу победоносный огонек, что быстро пробегает в его глазах, но ничего не добавив, пожимаю плечами и следую за коллегой.
— Денис всегда так себя ведет? — спрашиваю я шепотом, чтобы не дай бог он не услышал нас. Оборачиваюсь, чтобы наверняка убедится, что за нами паренёк не идёт.
— Сколько я здесь работаю, столько он и ведет себя так, — тон Жени был скучающий, будто бы она каждый день повторяет эту фразу раз двадцать на дню. — Всех поучает, везде пытается преуспеть…
— Ясненько…
Дойдя до автомата с кофе, я вытаскиваю карту, чтобы оплатить латте.
— Я в лабораторию, — говорит Женя и кивнув ей в ответ, продолжаю ждать, когда автомат выплюнет последние остатки горячего напитка.
Я уже даже привыкаю к этому кофе, который готовит самый обычный кофейный автомат, просто… Мне не хочется встречаться с нашей «звездой», спускаясь в кафетерий, где кофе уже в разы лучше и цивильней. А ещё…там есть персиковый сироп…
Тяжело вздыхаю, пока автомат радостно пиликает, и красный свет в окошке меняется на зеленый. Это означает, что кофе готов и его можно забирать. Я протягиваю руку и вздрагиваю от того, что кто-то шепчет мне на ухо:
— Осторожно, горячо!
С краев бумажного стакана падает несколько капель на руку. Пронзающая боль режет кожу. Я дергаюсь, оставляя стакан все в том же окошке автомата, а сама чуть ли не ругаюсь вслух.
Передо мной красуется наш индюк, то есть, Марк. Он, по всей видимости, заметил, что я из-за от его слов обожгла руку, и кидая высокомерный взгляд на меня свысока, добавляет:
— Кофе очень горячий.
— И без вас я это знаю, — фырчу в ответ, ощущая, как раздражение растекается по жилам молочной рекой.
— Правда? — искренне удивляется Марк. — А по вам и не скажешь.
— Вы что-то хотели⁈— выгибаю бровь, в надежде, что этот индюк отстанет от меня. Но, где-то внутри чувствую, что это лишь начало необъятного айсберга издевательства.
— Все что я хотел, уже произнес.
— И что же это?
— Предостережение!
— Перед страшными автоматом с кофе? — на последнем слове не сдерживают смешок с издевкой.
Нет, ну кто бы мог подумать, что сама звезда лаборатории — Робер — будет предупреждать меня об опасном автомате с кофе.
— Я не думаю, что вы понимаете весь ужас ожогов.
Робер делает такую паузу, будто бы ждет, пока я ему или одобрительно кивну, или что-то отвечу. Соблазн съязвить настолько велик, что мне приходится прикусить кончик языка.
— А вы всем читаете нотации в разгар рабочего дня?
Рука по-прежнему ноет, и мне, на самом деле, нужно побыстрее обработать ожог. Но если быть честной: то быстрее всего мне хочется, чтобы Робер сгинул с моих глаз.
— Только тем, кто неряшлив.
Издевка прозвучала целясь в самую точку. Но это не отменяет того факта, что Робер ведёт себя чересчур высокомерно.
— Мне не нужны наставления, — фыркаю в ответ и протягиваю руку до стаканчика.
Все-таки, моё желание выпить кофе перевешивает чашу весов, чем стоять и язвить с Марком.
— С вашей неряшливостью, вряд ли бы вас спасет наставник. — Марк делает коротенькую, но много значительную паузу, словно прицеливается через оптику, чтобы не промахнуться словом. — Вы же ходячая катастрофа!
Накрываю кофе крышечкой, и, развернувшись, встречаюсь взглядом с Марком.
Наверное, стоило бы промолчать, чтобы потом не жалеть о словах, которые я брошу в этого высокомерного индюка, но почему-то внутри свербит от раздражение и сложно держать язык за зубами. И сейчас, буквально пару секунд, мы взаимно рассматриваем друг друга. Марк распрямил свои плечи, и мне чудится, что он выше меня на две головы. Такая огромная большая глыба сарказма и высокомерия возвышается надо мной, в надежде, что я ему поддамся, что проиграю раунд обмена издевками.