Почетной стражи целый строй
Явился за Видоком, [Фаддеем]
То тли был необъятный рой,
Назвать ее посмеем:
Алеша Греч, меньшой из чад
Гнезда пчелы поганой.
И телом, и душою гад
Вонючий и засраный.
И мелкий червь из-под Москвы
Межевич — цвет собранья —
С задором, но без головы,
Пустившийся в писанье.
Другие… но пора давно
Вернуться нам к герою.
Мы в сорта высшего говно
Должны ступить ногою.
И вот уж начался обряд.
Терзаемый изжогой,
Бросает Нестор гордый взгляд
На лик Жанеты строгий.
Невеста чуть жива стоит,
Упреков ожидая:
Увы! теперь ей предстоит
Обязанность иная.
Теперь, вступая в высший свет,
Супруге Бригадира,
Ей посетить уж льготы нет
Приют любви и мира,
Где сладко жизнь вела она
В кругу блядей здоровых
И, вечной кротости полна,
Е<бла>сь за пять целковых.
И вот похабная чета
Меняется перстнями,
И се — священные уста
Разверзлися словами:
«Раб Божий Нестор обручен,
Обручена Амалья!»
И забасил «аминь!» не в тон
Ярыжкин наш каналья.
Вокруг налоя молодых
Ведут рука с рукою,
И вдруг разнесся сзади их
Какой-то смрад струею.
Бежит церковный с тряпкой страж —
И вдруг узрели что же?
Произвести такой пассаж:
Ни на что не похоже!
Ярыжкин, выпуча глаза,
В неслыханной натуге,
Как будто получив туза,
Блевал на шлейф супруги.
Но все счастливо обошлось,
Страж вытер все тряпицей,
И поздравленье началось
Сей притчи во языцех.
Тогда почетный гость Фаддей
Ступил на середину
Благословить своих детей:
Они согнули спину,
А он над ними длань простер,
Как патриарх маститый,
И, чмокнув их, пошел на двор
С своей достойной свитой.
Теперь перенесемся в дом
Близ церкви Вознесенья,
Где страшный поднялся содом
Во славу обрученья.
И загремел венчальный пир
С приправой жирных брашен:
Но брюху русскому сей жир
Отраден, а не страшен.
Портвейн от Фохтса заиграл
Вслед русской кулебяки,
Хозяин пьяный закричал:
«Долой штаны и фраки!»
Развеселил собою Брант
Своих собратий мрачных.
Элькан пропел хвалебный кант
Во славу новобрачных.