Он качает головой, делая шаг ближе ко мне. — Рози, я не…
— Все в порядке, — успокаиваю я его. — Я понимаю. Я наивная. Всю свою жизнь я была защищена, и я хочу, чтобы ты помог мне выйти из тени. Чтобы показать мне дождь, хорошее, плохое и ужасное. Все это, и я хочу этого с тобой.
Некоторое время он молчит, но потом выдыхает. — Черт, Рози. Я не знаю.
Я протягиваю руку и хватаю его. Я сжимаю его в своих, чувствуя, как холод его кожи смешивается с теплом моей. — Пожалуйста, просто скажи, что ты подумаешь об этом?
Он выдыхает и качает головой. Он смотрит на меня сверху вниз, глядя мне в глаза. — Я ничего не делал, только думал об этом, — признается он.
— Тогда дай этому шанс. Я просто хочу учиться. Пожалуйста. Я доверяю тебе.
Он опускает глаза и слегка хмурится. — Я не могу, Рози. Я просто не могу. — Он позволяет своим глазам закрыться, боль запечатлена в его бровях. Почему он так упорно с этим борется? — Я понимаю, если ты больше не хочешь, чтобы я тебе помогал, я понимаю, просто…
— Нет, — перебиваю его я. — Мне все еще нужна твоя помощь. Вчера вечером мне было весело, а прошлые выходные были… мне очень понравилось.
Его губы изгибаются вверх в легкой улыбке. — Ага?
Я киваю. — Это было лучшее. И мне нравится проводить с тобой время, даже если это просто дружба.
Он делает еще один вдох. — Мне тоже.
Моя грудь сжимается. Я так рада, что ему нравится проводить со мной время, потому что он стал тем, кого я с нетерпением жду в последнее время.
— Тогда не говори нет. Еще нет. Просто подумай об этом. Это все, что я прошу.
Я смотрю на него, ожидая, что он согласится хотя бы подумать об этом. Теперь я понимаю: он не хочет, чтобы я испытывала чувства, и я не буду. Я могу справиться с ними.
Он вздыхает. — Хорошо.
— Спасибо.
Его телефон звонит, и он вытаскивает его из заднего кармана, ругаясь, когда видит, кто ему звонит. — Я должен идти. Но я скоро тебе позвоню.
— Хорошо.
Он слегка улыбается мне, затем разворачивается, садится в машину и уезжает.
Я пробираюсь в здание и отпираю дверь, как только добираюсь до своей квартиры. Я сбрасываю каблуки, бросаю сумки на диван и иду на кухню в поисках вазы. Я достаю одну из хрустальных ваз, купленных мамой, когда она обставляла квартиру. Я наполняю его водой и бросаю внутрь ромашки. Цветы делают квартиру намного ярче, чем раньше.
Возможно, Грейсон был прав. Он не желает дать мне то, что я хочу. Даже если это окажется просто сексом. Думаю, со временем мне всегда захочется большего. Я хочу знать, что значит влюбиться. Если я останусь с кем-то, кого не полюблю, по крайней мере, я узнаю, как это было, хоть раз в жизни.
И Грейсон не может мне этого дать. Он дал понять, что если что-то случится, я должна понимать, что это не более чем очередной урок. Но я могу найти человека, готового дать мне все, что я хочу. Любовь, чувства, все такое.
14
Член заблокирован
Грейсон
Я смотрю на экран. Ожидая чего-то. Звонок, сообщение. Я просто хочу видеть ее имя на экране.
Она не позвонит. Я знаю это. Она никогда не звонит. Я сказал ей, что позвоню ей, но не позвонил. С тех пор, как я видел ее в последний раз, я не могу перестать думать о ней, глядя на ее имя на своем телефоне. Я даже нашел ее в социальных сетях, чтобы узнать, чем она занимается.
На днях она застала меня врасплох. Она попросила то единственное, что я больше не могу ей дать. Она просила меня забрать ее, заклеймить как свою. Я подводил ее так нежно, как только мог, но она не сдается. Я тоже не знаю, сколько еще смогу продержаться. Я пробовал. Чем больше эти детские голубые глаза смотрят на меня и умоляют научить ее всему, что я знаю, тем больше я хочу принять это.
То, чему я мог бы ее научить. Я мог бы изучить ее тело, заставить ее изучить мое. Мне было бы очень весело с ней. Я уже обхожусь без секса. Я могу только представить, что было бы, если бы я просто сдался и забрал ее всю.
— Как это было? — Эйден хмыкает.
— Хм?
Он стонет, снимает штангу с груди и кладет ее обратно на стойку над собой. — Чувак. Если ты собираешься быть моим корректировщиком, ты не можешь просто смотреть в пространство.
Я выдыхаю. — Извини.
Он садится на скамейку, вытирая потное лицо полотенцем. — Что вообще с тобой происходит? — он спрашивает. — Опять твои родители?
Эйден — единственный, кто знает о моих родителях — в определенной степени. Он был моим лучшим другом с тех пор, как я встретил его на первом курсе ориентации, и он преданный ублюдок, так что я знаю, что он не будет болтать.
— Нет», — говорю я ему. — Звонят, я игнорирую. Кажется, все получается.
Это ложь. Не получается. Я не могу снять их со спины. Они мне не доверяют и, наверное, никогда не будут доверять, но я не могу изменить то, что произошло, и я здесь, черт возьми. Я здесь, пытаюсь доказать им, что готов делать все, что они, черт возьми, от меня хотят, пока не получу то, что мне нужно, и не смогу уйти.
— Тогда что случилось? — он спрашивает.
Мы с Рози договорились сохранить это в секрете. Вероятно, ей неловко, что ее видят со мной, потому что она знает, что слишком хороша для меня. Итак, я не хочу портить ей первый год обучения, позволяя всем думать, что она со мной.
Ей нужна свобода, пространство, чтобы узнать, кто она, черт возьми, без того, чтобы родители дышали ей в затылок. Кто бы мог подумать, что я буду иметь дело с Розали Уиттон?
— Да брось. Ты можешь сказать мне, — говорит Эйден.
Я провожу рукой по волосам. — Я не могу.
Он издевается. — Чувак. Тебя это явно беспокоит. Ты не переставал смотреть в свой телефон с тех пор, как мы сюда приехали.
Я стону, проводя рукой по лицу. — Хорошо, но клянусь Богом, если ты кому-нибудь об этом расскажешь, я сломаю тебе коленные чашечки.
Он фыркает. — Как будто ты мог дотянуться. Просто скажи мне и перестань ныть.
Я не могу удержаться от смеха. — Иисус. Ты наглый ублюдок. Хорошо, ты помнишь ту девушку, которая пришла к нам домой две недели назад?
Он открывает бутылку с водой, выпивает половину бутылки, а затем вытирает рот тыльной стороной ладони. — Тебе придется быть немного более конкретным. Я видел, как много девушек входили и выходили из нашего дома.
Не от меня, он этого не сделал. У меня не было ни одной девушки с тех пор, как Рози застала нас с Брианной. Черт его знает почему. Может быть, дело в том, что я ни разу не бывал на вечеринках с тех пор, как увидел ее той ночью, а может, дело в том, что я не мог выбросить ее из головы, чтобы хотя бы начать думать о другой девушке.
Я смотрю на него. — Светлые волосы. Белая юбка. Убежала оттуда?
— Ой. Розали, да?
— Ага.
Его глаза расширяются. — Ты спал с ней? — он спрашивает. — Ты?
Мои глаза сузились, глядя на него. — Нет, придурок. Что ты имеешь в виду? Думаешь, я не смогу с ней поладить?