— Понятно. Молодец, Мэри, так держать.
Мэри со спокойным видом оглянулась. — Не понимаю, с какого бока я могу быть в этом замешана.
— Да ты никогда ничего не понимаешь. Господи, как я от тебя устала.
Лидди повернулась на каблуках и выбежала из комнаты. Кейт встала, чтобы пойти за ней.
— Не надо, Кейт, — сказала Марго. — Пусть она выпустит пар.
— А если она совсем убежит?
— Не убежит.
Кейт вновь села. Марго смотрела на своих братьев и сестер. Райан, весь покрытый потом, потирал руку, которую там, у стены, особенно сильно прижал Шон. Кейт кусала ноготь большого пальца. Мэри сидела на своем стуле, словно на лошади, готовясь к взятию барьера. Шон качал ногой вверх-вниз, что, как было известно Марго, было признаком того, что он сильно волновался.
Существовало ли еще одно послание их отца или нет, но только что разыгранное представление было поистине ужасно.
Марго проводила Свифта на стоянку, когда эта так называемая семейная встреча наконец закончилась. — Простите за все, — сказала она, когда они добрались до его машины. — Сама не понимаю, что нашло на Райана.
Он вытер лоб, достав из кармана жилета носовой платок.
— Погодите-ка. Она взяла платок и смахнула с него там и сям застрявшие мелкие осколки стекла.
— Стекло, понимаете? — объяснила она.
Он ничего не сказал, просто взял платок и встряхнул его. Она подумала — может, предложить ему обратиться к врачу, проверить сердце со всеми его цилиндрами, или клапанами, или что там еще заставляет работать сердце, кроме любви, но решила не делать этого. С чего ей было переживать за Свифта. По крайней мере, сейчас.
— Я пытался отговорить его от этого, — сказал он.
— Уверена, именно этого вы и добивались.
— Мне вовсе не было приятно озвучить вам его послание.
— Думаю, так и есть.
— Как вы думаете, что случится дальше?
— Хотите честно? Понятия не имею.
Он снова вытер лоб. — Непросто разбираться с семейными делами.
— И не говорите. А он давал вам понять, почему был так уверен, что Райан в чем-то виновен?
— Так сразу и не скажешь.
— Вы собираетесь обратиться в полицию?
— И что я им скажу?
Она смотрела на череду деревьев, скрывавших озеро.
Ветер усилился. Она слышала, как поплавки доков стучат друг о друга.
— Знаете, что во всем этом самое смешное? — сказала она. — Я всегда думала, что мои родители считают именно меня во всем виноватой.
— Это еще почему?
— Я была одной из последних, кто видел ее в ту ночь. Разве это не делает меня одной из основных подозреваемых?
22 июля 1998 года, 23:00
Когда я услышала этот ужасный голос, то первый, о ком я подумала, был Райан. Но секунду спустя я обернулась и почувствовала себя крайне глупо, когда поняла, насколько ошибалась.
— Марго! — смущенно и растерянно сказала я, теперь уже не понимая, как я могла спутать их голоса. — Ты разве не должна сидеть с детьми?
Она уперла руки в бедра. — Мне хотелось бы спросить тебя о том же.
Она была одета во все черное: черные походные брюки, черная толстовка; даже ее волосы были зачесаны назад, поэтому не отражали свет, как обычно, и тоже казались черными. Когда она раньше облачалась в подобный наряд, я как-то не придавала этому значения, но теперь до меня начало доходить — именно так она одевалась, когда мы по ночам совершали набеги на мальчишечью секцию. Единственное, чего не хватало сейчас — черной туши, которую она, на манер бейсболистов, в свое время наносила под нижние веки.
— Извини, я испугалась, — сказала я.
— Да ну? Она водила фонариком взад-вперед. Его луч то и дело выхватывал то каменистый пляж, то деревья позади нее.
— А почему у тебя такой странный голос?
— Да не знаю я. Ты вообще непонятно вела себя всю ночь, потом сказала, что принесешь воды, чтобы погасить костер, а в итоге я нахожу тебя здесь. Ты бродишь по пляжу, словно кого-то ждешь. Что, блин, происходит? У тебя тут свидание?
— Нет у меня никакого свидания.
— Обалдеть. Значит, это Саймон? Вот почему он перестал со мной разговаривать.
Она имела в виду Саймона Воклера, одного из вожатых. Стоит добавить, что именно благодаря ему Марго потеряла девственность прошлым летом. Примерно через неделю он бросил ее, отчего она едва не впала в прострацию. Нельзя сказать, что ее чувства к нему носили здравый характер, но она не переставала упрекать себя за то, что они у нее возникли. И хотя я знала Саймона почти так же давно, как и Мэри, мы никогда с ним не ладили. И ей об этом было хорошо известно.