1. Главная
  2. Книги
  3. Высоцкий Владимир Семенович
  4. Я никогда не верил в миражи
  5. Страница 7
Выбрать главу
Дом хрустальный на горе – для нее, Сам, как пес бы, так и рос в цепи. Родники мои серебряные, Золотые мои россыпи!
1967

Песня о вещей Кассандре

Долго Троя в положении осадном Оставалась неприступною твердыней, Но троянцы не поверили Кассандре — Троя, может быть, стояла б и поныне.
Без умолку безумная девица Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!» Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев — Во все века сжигали люди на кострах.
И в ночь, когда из чрева лошади на Трою Спустилась смерть (как и положено – крылата), Над избиваемой безумною толпою Кто-то крикнул: «Это ведьма виновата!»
Без умолку безумная девица Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!» Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев — Во все века сжигали люди на кострах.
И в эту ночь, и в эту смерть, и в эту смуту, Когда сбылись все предсказания на славу, Толпа нашла бы подходящую минуту, Чтоб учинить свою привычную расправу.
Без умолку безумная девица Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!» Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев — Во все века сжигали люди на кострах.
Конец простой – хоть не обычный, но досадный: Какой-то грек нашел Кассандрину обитель И начал пользоваться ей не как Кассандрой, А как простой и ненасытный победитель.
Без умолку безумная девица Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!» Но ясновидцев – впрочем, как и очевидцев — Во все века сжигали люди на кострах.
1967

Лукоморья больше нет

Антисказка

Лукоморья больше нет, От дубов простыл и след. Дуб годится на паркет – так ведь нет: Выходили из избы Здоровенные жлобы, Порубили все дубы на гробы.
Ты уймись, уймись, тоска У меня в груди! Это – только присказка, Сказка – впереди.
Распрекрасно жить в домах На куриных на ногах, Но явился всем на страх Вертопрах. Добрый молодец он был: Бабку Ведьму подпоил, Ратный подвиг совершил – дом спалил.
Ты уймись, уймись, тоска У меня в груди! Это – только присказка, Сказка – впереди.
Тридцать три богатыря Порешили, что зазря Берегли они царя и моря: Каждый взял себе надел, Кур завел – и в ём сидел, Охраняя свой удел не у дел.
Ободрав зеленый дуб, Дядька ихний сделал сруб, С окружающими туп стал и груб — И ругался день-деньской Бывший дядька их морской, Хоть имел участок свой под Москвой.
Ты уймись, уймись, тоска У меня в груди! Это – только присказка, Сказка – впереди.
Здесь и вправду ходит Кот, Как направо – так поет, Как налево – так загнет анекдот. Но ученый, сукин сын: Цепь златую снес в торгсин И на выручку – один в магазин.
Как-то раз за божий дар Получил он гонорар: В Лукоморье перегар – на гектар! Но хватил его удар! И чтоб избегнуть божьих кар, Кот диктует про татар мемуар.
Ты уймись, уймись, тоска У меня в груди! Это – только присказка, Сказка – впереди.
И Русалка – вот дела! — Честь недолго берегла И однажды, как смогла, родила. Тридцать три же мужика Не желают знать сынка, Пусть считается пока сын полка.
Как-то раз один Колдун — Врун, болтун и хохотун — Предложил ей как знаток дамских струн: Мол, Русалка, все пойму И с дитем тебя возьму… И пошла она к ему, как в тюрьму.
А бородатый Черномор, Лукоморский первый вор, — Он давно Людмилу спер, ох хитер! Ловко пользуется, тать, Тем, что может он летать: Зазеваешься – он хвать – и тикать!
~ 7 ~