— Слушай, Тайлер, я всё понимаю, но она явно не стала бы поступать так с тобой просто так. Ведь ты нравишься ей. По-настоящему, — сказал он наивным голосом, и меня заколотило ещё сильнее.
— Видимо, ей много кто нравится, раз она поступает таким образом, — психанул я, мечтая, чтобы эта боль в груди закончилась.
— Нет, Тайлер. Ты не прав. Нужно думать холодным рассудком, а не горячим сердцем. Он руководит вами. А вы как наивные марионетки следуете его указаниям. Я уже помню одну такую игру. И ты вспомни, чем тогда закончилось, — сказал он, указав пальцем на висок, и ушёл, оставив меня одного. И я вспомнил Лорел. И ведь он был прав. Нами играли. И мне казалось, сейчас происходит тоже самое. Я пошёл к ней в женское крыло. И ждал её возле двери, пока не уснул прямо в коридоре, сидя на полу, перегородив вход. Благо Энид была внутри. И когда Уэнс пришла посреди ночи, я ощутил, как меня будят ударом ноги.
— Притон в другой стороне, — сказала она, уставившись на меня.
— А что же ты тогда не там? — спросил я в ответ. Естественно, я не хотел её обижать, но просто отвечал тем же на её выпады.
— Пошёл на хер, Галпин, проваливай, — сказала она, жестоко взглянув на меня.
Я вдруг поднялся, загораживая дверной проем.
— Что ты там вякнула про Глорию? Не говори, что в том, что произошло, виноват я. Если ты не умеешь держать себя в руках, то это явно не мой косяк, — сказал я, пытаясь вытянуть её на разговор.
— Пропусти, — настаивала она жестоким тоном.
— Я с самого начала знал, что это хреновая идея — позволять тебе залезть ко мне под кожу, — твердил я как заведенный.
— Бедный Тайлер. Как мне тебя жаль. Спасибо за уроки. Применю с тем, кто действительно этого заслуживает, — отчеканила она с горящими глазами, и я поднял руку, сжимая её в воздухе перед её горлом и стиснув свои зубы. Грёбанная сучка.
— Скажи, тебе самой не стрёмно? Я открылся тебе. Признался в чувствах. Дал тебе понять, что испытываю. А ты просто таскалась на два фронта, пока я думал, что между нами что-то есть, — почти проскулил я, решив, что это хоть что-то для неё значит, но она лишь обвиняла.
— Какой толк от того, что ты открылся, если всё это грёбанная чушь? Это я таскалась на два фронта? Что я сделала? Приняла зажигалку? Общалась с кем-то кроме тебя, ну, извини, что я не сижу возле твоей кровати на цепи в ожидании, когда ты натаскаешься с другой! — выкрикнула она, пытаясь пройти, но я её остановил. Она сразу дёрнулась от меня в какой-то истерике.
— Галпин, не трогай меня, сука! — развопилась она, оттолкнув меня, и я нахмурил брови от такой резкой реакции.
— Уэнс, что случилось?! — недоумевал я, глядя на её отталкивающее поведение.
— Я сказала — живо отошёл от моей двери. И больше не подходи ко мне. Что тебе, нахрен, непонятно?! — прозвучал очередной крик, и я схватил её за запястье, пытаясь оттащить в сторону. Хотя бы в ванную чтобы поговорить, потому что было уже слишком поздно. В общежитие стояла тишина. Но она совершенно по-сумасшедшему закричала. Я резко придавил её к двери, закрыв ладонью её рот и глядя в её ошалелые от злости глаза.
— Ты что вытворяешь? Давай мы поговорим? Я не сделал ничего, за что бы ты так меня ненавидела, — прошептал я, рассматривая её. — Просто скажи мне прямым текстом. В чём я виноват. С чего ты взяла, что я таскаюсь с другой. Я отпущу тебя. Сейчас, но не кричи, ладно?
Она молчала, и я медленно убрал ладонь с её рта. Она так громко дышала. От злости и от напряжения.
— Я не понимаю, Уэнс. Я ушёл от тебя. Встретился с Глорией тупо, чтобы вернуть ей вещи. А потом увидел тебя у него в комнате. Да еще и после той зажигалки. Что я, по-твоему, должен был подумать?! — излишне громко спросил я, потому что нервничал от её молчания.
— А что ты думал, когда пихал язык ей в рот?! — нервно выплеснула она, уставившись на меня с лютой злобой.
— Погоди, что?! С чего ты взяла это? — спросил я, опешив. Она ведь не могла видеть нас.
— Что слышал. Я была в видении и всё прекрасно видела. Как вы с ней лобзались, нахрен, отпусти меня. Мне тошно даже стоять рядом с тобой, — сопротивлялась она, пытаясь высвободиться из моей хватки, но я намертво прибил её к стене.
— Но это было вовсе не то, что ты подумала… — сказал я, понимая, что переубедить её не удастся. Я облажался. — Стой, Уэнс, реально. Я говорю правду.
— Что это не ты сидел там и лизался с ней?! — твёрдым, грубым голосом спросила она.
— Это было, но я не, — я не успел договорить. Потому что она осадила меня жестоким ударом между ног. В глазах заискрилось. Больно было так, что я тут же согнулся, съезжая вниз по стеночке. Пока моя Уэнсдей Аддамс уходила прочь с видом маленького садиста. Сука. Я вообще не знал, как мне быть дальше.
Ранним утром на лекциях она специально села рядом с ним. На нём не было ни царапины, тогда как я был весь в фингалах и ссадинах. Преподаватели косились на меня, но никто ничего не говорил. Я был так зол. Писал ей смс, она полностью игнорила меня. И вновь направилась с ним в эту чертову лавку. И именно в этот момент я вообще сходил с ума. Потому что прекрасно понимал, с кем имею дело. Я сам накосячил, она меня ненавидела и желала отомстить. Я ощущал, что теряю её. И понимал, что чем дольше я бегаю за ней, тем быстрее она будет убегать. Энид с самого начала говорила мне, что Джеймс ведёт себя с ней странно. Проявляет много интереса. Но я его понимал. Она ведь была самой лучшей девушкой вообще во всем мире. Даже если и была немного жестока и вероломна. Возможно, слегка несдержанна и грубовата. Но вопреки всему этому она была идеальна. После того, как они вернулись с лавки, я оставил на её столе записку. Она села, и даже не открыв её, безразлично скомкала и выбросила. Я уже не знал, как достучаться до неё. Единственным вариантом было связать её и заставить себя слушать. Но это было тоже рискованно. После этого она бы вообще могла со мной не разговаривать. На перерыве ко мне подсела Энид. Они с Уэнс по-прежнему почти не общались.
— Никак? — спросила она, сделав губы бантиком и скуксив лицо.
— Нет. Она вообще знать меня не хочет, — сказал я отрешенно.
— Ну, она отойдет. Я уверена. Не будет же она встречаться с Джеймсом. Это глупо, — сказала она, задумавшись.
— Ей с ним не обязательно встречаться, можно просто переспать, чтобы вырвать мне сердце, — сказал я, абсолютно не подумав.
— Вряд ли она так кому-то доверится, — произнесла она, а потом подняла взгляд и уставилась на меня. — Но вы ведь…?
— Что? — спросил я, состроив непонимающий вид.
— Вы ведь не спали? Тайлеееер??? — протяжно выдала она с нескрываемым шоком.
— Энид… — выдохнул я. — Не мучь меня. Это наше с ней дело.
— Черт, ребятки… А вы ведь влипли. Если вы так близки, то я тебе не завидую. Ты этим поцелуем заставил её жалеть, что она… Ну, знаешь. Это ведь не просто. Довериться. Отдаться.
— Черт, Энид, я знаю. Ааааааа, — громко проныл я в потолок, и все уставились на меня. В том числе Ксавье. Но он уже не бесил меня. Точнее, бесил, но не так.
Она зашла в кабинет и села вперёд. Рядом с Ксавье и Юджином. А этот гондон сел сзади меня, и, разумеется, я не выдержал. Я развернулся почти сразу, одарив его ненавистным взглядом, а он как всегда улыбался, скаля свою фальшивую, неестественную улыбку.
— Надеюсь, не придется снова украшать тебе ебало, — произнёс я со злостью. — Только тронь её.
Его улыбка ещё сильнее растянулась на лице. Он прикрыл ладонью рот, чтобы не расхохотаться.
— Извини, ты такой свирепый. Просто жутко страшно, — промолвил он, пытаясь ещё сильнее меня разозлить.
И только моя рука потянулась к нему, как он сжал ладонь в воздухе, а я ощутил, как его пальцы сдавливают моё сердце. Словно они были внутри меня. Я не мог говорить. Не мог думать. Это было так больно, что я ранее такого не ощущал. И его гримаса изменилась.
Он смотрел по-сумасшедшему, как безумец, но всё ещё улыбался, наклонившись ко мне ближе. Со стороны могло казаться, что мы просто болтаем на заднем ряду, если бы только не сжатое в тисках сердце. Я уже ощущал, как просто он может забрать мою жизнь. Глаза смотрели в одну точку. Слезились. Я начинал задыхаться, но при этом не мог издать ни звука. Даже хрипа или стона.