Советники думали не только о сегодняшнем дне и решающей битве в замке, но и о далеком будущем.
Связующие нити, послушные опытным рукам перестраивались, созидая гармоничный мир.
Яркая вспышка зародилась где-то далеко и, приближаясь к нам, наращивала свою мощь. Как завороженная я наблюдала за ее приближением, уверенная, что после нее наступит обновление. Необходимо стереть все, чтобы начать сначала.
Ударная волна света обрисовала фигуры советников, с улыбками ожидающих приближение своей гибели. Они выполнили свой долг и остались довольны проделанной работой.
— Прощай, Дэрил. Я люблю тебя. И всегда буду любить, — сердцем попрощалась с темным.
Магия обрушилась на нас одновременно, уничтожая созданное Лэром зло.
— Тиоль.
Тишина.
— Тиоль, любимая.
Тепло окутало, даря покой и счастье.
Я знала, кто со мной рядом. Дэрил. Его голос я узнаю из множества, только его руки способны дарить счастье одним прикосновением.
— Тиоль. Моя Тиоль.
— Твоя, — шевельнула губами и улыбнулась.
Как прекрасно быть с тем, кого любишь, и любить. Всем темным сердцем любить, отдавая переполняющие чувства без остатка.
— Люблю.
— Любимая.
Нужны ли еще слова, если самые главные сказаны?
— Мы будем вместе.
— Всегда, — соглашаюсь с очевидным.
— Открой глаза, — просит тот, кому я не в силах отказать.
Медленно поднимаю веки и смотрю на мерцающие искры. Они где-то далеко, но в тоже время безумно близко. Хочется дотянуться до них рукой.
— Что это?
— Звезды, любимая. Тебе их не хватало, я исполнил твое заветное желание. Теперь звезды можно видеть всегда.
— Звезды?
Я подалась вперед, желая рассмотреть поближе. Действительно звезды?
— Больше не будет дождей и туманов. Днем ты будешь порхать под белым солнцем, а ночью любоваться ночными светилами, — произнес Дэрил.
Я чувствую его дыхание рядом. Поворачиваюсь к нему и вижу другие звезды в черных глазах. Они мне намного милее небесных светил.
— Дэрил, мы живы? — Задаю самый глупый вопрос, с жадностью ожидая ответа.
— Да, любимая.
Наши губы касаются друг друга. Поцелуй, казавшийся невозможным, о котором мечталось в холодном одиночестве, опрокидывает реальность и возвращает ощущение счастья.
Этой ночью Дэрил с помощью двенадцати советников и одной бывшей фейри уничтожил Лэра. Он не пощадил захватчика, уничтожившего Сумеречный мир и навязавшего новый порядок. Он не стал сохранять жизнь тому, кто не ценил этого дара, и заточать обратно в темницу. Нет. Дэрил поступил так, как велело ему темное сердце.
Принесенная мной брошь оказалась последней составляющей искры Райхарена. Когда-то разделенный на несколько частей, источник темной магии разделили между несколькими камнями. В нужный момент, соединенная воедино искра помогла Лэру освободиться из Запретных гор. Преданные темные лаэры, участвующие в освобождении, получили на хранение ценные камни. Дэрил был в их числе, контролируя силу Лэра.
Вскоре темный властелин не захотел делить власть со своими приверженцами. Он устранял их по одному, объявляя предателями, а части источника магии забирая себе, становясь сильнее. Темные отдавали свою силу замку, становясь живой крепостью. Именно их голоса я смогла услышать. Остатки воспоминаний когда-то живых, а на тот момент превратившихся в темную магию лаэров показались мне. Не только из камня состояли стены, а из верных и преданных темных, ставших живым магическим щитом для своего правителя. Они утрачивали личность и превращались в сырую материю, послушную воли Лэра.
Уничтожив захватчика и тирана с помощью искры Райхарена, Дэрил разрушил созданный им мир.
Советники знали, как менять реальность. Пойдя против заклинания, они обрекли себя на гибель, но выполнили свой долг перед Сумеречным миром до конца.
— Крылья, Тиоль. У тебя снова есть крылья! — С трепетным восторгом произнес Дэрил, когда мы немного поверили в свершившееся с нами.
Мы выжили, благодаря вмешательству советников.
— Крылья, — оглянувшись за спину, потрясенно выдохнула я, — Они вернули мне крылья.
— Как же я счастлив, Тиоль, — прижал меня к своей груди Дэрил. — Даже не представляю, чтобы могло сделать меня еще счастливей.
— Кажется, я знаю, — улыбнулась я.
Приподняла голову и встретилась с чернотой, искрящейся счастьем.
— У нас есть сын. Эдмон.
Можно ли быть более счастливым? Не знаю. Наверное, ощущение счастья безмерно.