«А, прикид… Мля… Ему, что? Царю, никто не говорил, что выглядит он - как последнее чмо? Как отставной прапорщик Советской Армии, устроившийся работать сторожем на колхозную бахчу? НЕТ?! Заговор, не иначе!»
Вдруг, осенило: «А перемену в поведении, можно спрятать за переменой во внешности! Последняя «перемена», не так сильно настораживает…»
ТОЧНО!!!
«Сбрить вонючую волосню на морде царя и, переменить отстойный прикид – от которого нафталином позапрошлого века и говном солдатской казармы несёт, на какой-нибудь более продвинутый. Все будут таращиться на бритую царскую рожа и обновку и, меньше обращать внимания на то, что он делает или говорит…».
ШОК!!!
Вот что мне надо, чтоб хоть что-то изменить в ожидающей меня участи!
Засомневался… Посидел, подумал – может, что ещё что умное придумаю. Нет, как назло - ничего больше в голову не лезет…
Ладно, пора действовать! Ещё, что может спасти меня от разоблачения - это уверенность в поведении и, даже некая наглость – мол, происходящая от полной уверенности в свой правоте и безнаказанности. Столько раз она меня в той жизни – в «пост-реформенный» её период, спасала! Неуж, не спасёт и в «дореволюционный»?!
Не дай Бог, начну мямлить и сопли жевать как Иван Васильевич при «перемене профессии»:
- «Вельми понеже… Весьма вами благодарен! Поелику мы… зело… на самолёт опаздываем»!
«Неужель, не увижу никогда больше этой божественной комедии?! – всё моё естество воспротивилось, - О, НЕТ!!! Только не это!».
Впрочем, в это время Булгаков живой и… Наверное, он сейчас всё ещё простой врач и, даже не задумывается об литературной деятельности. Надо будет… Ладно, как разгребу со всем, обязательно познакомлюсь с ним и подскажу великому писателю парочку забавных сюжетов про попаданцев в прошлое и вселенцев… В животных!
ХАХАХА!!!
[1]Цесаревич Николай и его спутник принц Георг Греческий, в изрядном подпитии, забрели в синтоистский храм и там, идиотски хихикая, начали колотить тросточками по священным для синтоистов храмовым колоколам.
[2]2 марта 1917 года император Николай II на железнодорожной станции Дно был вынужден подписать Акт об отречении. Получив об этом сообщение из Ставки, генерал Гусейн Хан Нахичеванский отправил начальнику штаба Верховного главнокомандующего генералу М. В. Алексееву телеграмму:
«До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха. 2370. 3 марта. 14 ч. 45 м. Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский.»
Однако генерал-адъютант Алексеев не передал телеграмму императору. Генерал-лейтенант А. И. Деникин отмечал в своих «Очерках русской смуты»:
«Многим кажется удивительным и непонятным тот факт, что крушение векового монархического строя не вызвало среди армии, воспитанной в его традициях, не только борьбы, но даже отдельных вспышек. Что армия не создала своей Вандеи… Мне известны только три эпизода резкого протеста: движение отряда генерала Иванова на Царское Село, организованное Ставкой в первые дни волнений в Петрограде, выполненное весьма неумело и вскоре отмененное, и две телеграммы, посланные государю командирами 3-го конного и гвардейского конного корпусов, графом Келлером и ханом Нахичеванским. Оба они предлагали себя и свои войска в распоряжение государя для подавления «мятежа»…»
************************************************************************************************
[3]«Примечательным, но, возможно, мало кому известным фактом является то, что у царя всея Руси никогда не было личного секретаря. Он так ревниво относился к своим исключительным правам, что собственноручно запечатывал конверты с собственными повелениями. Он доверял слуге эту примитивную работу только в том случае, если был очень занят. А слуга был обязан предъявить запечатанные конверты, дабы хозяин мог убедиться, что тайна его переписки не нарушена.
У царя не было секретаря. Официальные документы, письма не слишком частного характера составлялись, конечно, третьими лицами. Танеев писал рескрипты на награды сановникам. Министр двора готовил официальные письма членам царской семьи. Корреспонденцией с иностранными монархами занимался министр иностранных дел – и так далее.
Но были и другие задачи, которые мог выполнять личный секретарь самодержца, – например, готовить отчеты, подписывать важные бумаги, следить за делами особой важности, принимать корреспонденцию и тому подобное. Дел было достаточно, чтобы загрузить работой трех доверенных секретарей.
Но в этом-то и состояла проблема. В дела пришлось бы посвящать третье лицо, а царь не мог доверять свои мысли чужому.
Существовала еще одна опасность – секретарь мог превысить свои полномочия: навязывать свои собственные идеи, пытаться влиять на своего государя. Влиять на человека, который не хотел советоваться ни с кем, кроме своей совести. Даже мысль об этом могла повергнуть Николая II в ужас!
В этом царя поддерживал министр двора, поскольку Фредериксу было бы неприятно видеть третье лицо между ним и монархом.
У императрицы был личный секретарь, граф Ростовцев; у царя не было никого!», - Мосолов А.А., начальник канцелярии Министерства императорского двора.
Глава 2. Попаданец и его команда.
«…Этот небольшой круг постоянно оптимистически настроенных придворных создавал условия для идиллии в Царском Селе. И если бы не было этих людей, скрывающих всё от царской четы, видимо, эта идиллия не завершилась бы таким страшным концом для царя и России. Все эти Фредериксы, Воейковы, Саблины и Ниловы в значительной мере способствовали наступлению страшной катастрофы…», - немецкий исследователь Рене Фюлоп-Миллер.
За окном царского вагона, едва задребезжал рассвет…
Который час, интересно? В столе видел карманные часы – не «Фаберже», конечно, всего лишь «Павел Буре» в золотом корпусе… Но, время по ним узнать можно: седьмой час.
Интересно, почему царь не носил часы постоянно с собой? …Без вариантов: потому что - бездельник. Засунул «луковицу» в нагрудный карман гимнастёрки… Или, что это? Аааа… Полковничий мундир! Гимнастёрки, они у солдат. Вот, так вот «штирлицы» и палятся… Но, я же не простой Штирлиц!
Я – БОГОМПОМАЗАННЫЙ!!!
- «Рюриковичи мы»!
Не дай Бог, конечно, вслух такое кому ляпнуть… «Романовы» мы – мать их, так-перетак и разэтак!
***
На письменном столе Императора – рабочий беспорядок. Пепельница, пачка - кажись турецких папирос, массивный серебряный портсигар, спички – мой Реципиент был заядлым курильщиком (кстати, уже при наших юродствующих в православии «демократах», он станет ЕДИНСТВЕННЫМ(!!!) курящим среди православных великомучеников!), бумаги, письменные принадлежности… В «той» жизни я тоже курил - но «уже» лет тридцать, как бросил… Спасибо тебе, о Боже и, сейчас не тянет!
Так… С чего начать? А начинать с чего-то нужно!
Практически, каждый первый из моих литературных коллег, «попав» - тут же, вспомнив как он в детстве или юношестве обязательно занимался каким-нибудь экзотическим видом восточных единоборств, делает себе деревянного… Нет, не коня… Этого, как его? «Микитру»?! И, начинает его изо всех сил колотить-молотить. Короче, «попав» - первым делом занимается руко- ного- машеством, а также бегает кругами вокруг стойбища хроноаборигеннов.
Вспомним счастливое социалистическое детство… Не, я не мастер ни восточных, ни просто - каких-нибудь боевых единоборств! Полгода обыкновенного европейского бокса – уже в старших классах и, лет пять, уличного. Совсем мелким ходил на спортивную гимнастику, акробатику, вольную борьбу: секций в моём городе очень много было - СЛАВА КПСС!!! Ничем всерьёз так и, не увлёкся и никаких спортивных разрядов не имею. С пятнадцати лет, почти всё своё свободное время убивал у отца в гараже - где он подпольно «костоправил», за обещания подарить мне сперва мопед, затем – мотоцикл.