Лиам положил руки мне на плечи, и я напрягся.
— Неважно, почему я это сделал, - наконец отвечает он.
Я отпихиваю его руки от себя. Он никогда не скажет мне. Даже если бы он ответил, это была бы ложь.
— Ты знал, что Селеста убила маму?
Уголки его губ приподнимаются, и он оглядывает меня с ног до головы.
— Ты выглядишь дерьмово, сынок. - Затем его взгляд переходит на Остин. — Отдохни немного. Тебе это понадобится. - Он отстраняется и улыбается мне, как будто только что услышал анекдот. — Когда ее выпустят, я хочу, чтобы ты был у нас дома...
Я фыркнул.
— Этого не будет.
— Нет, будет, - спокойно говорит он. — Мне есть что вам показать. И мы вместе сделаем заявление для прессы.
Да он с ума сошел!
— Я не буду делать заявление для прессы.
— Будешь. Мой лучший друг заплатил за то, чтобы моего сына убили. А ты был главным подозреваемым в убийстве мачехи твоей девушки. Мы будем говорить с прессой. Вместе. Джейкоб тоже будет там. Потом вы будете свободны. И после этого мне все равно, вернешься ты или нет. - Он гладит меня по щеке. Сильно. Для посторонних это могло показаться любовным прикосновением, но мы оба знаем, что это было предупреждение. Он поворачивается, чтобы выйти из комнаты.
— Я возьму Лилли с собой, - говорю я.
Он останавливается и поворачивается ко мне лицом. Улыбка все еще на месте.
— Я прослежу, чтобы Бланш собрала свои вещи. - Затем он выходит, не сказав больше ни слова.
Я стою, тяжело дыша, с дрожащими конечностями. Запустив руки в волосы, начинаю расхаживать по маленькой комнате. Он, черт возьми, все знал! Все это время! Именно поэтому он бросил мне вызов, чтобы доказать, что это он убил мою мать, потому что он знал, кто это был. Со временем я убедил себя, что это был просто несчастный случай. Ничего больше.
— Ублюдок!
— Коул?
— Что? - рявкаю я, останавливаясь.
Входит Шелби и нервно облизывает губы.
— Он не может этого сделать...
Я отмахиваюсь от нее.
— Он просто издевался надо мной. - Я подхожу к креслу, которое занимал мой отец, и опускаюсь в него.
Он знает, что не может контролировать Остин, и просто хотел меня позлить. Посмотреть, что во мне есть. Он всегда давил на меня, сколько я себя помню. Но вопрос остается открытым - как долго она сможет продолжать в том же духе, прежде чем кто-то вмешается и возьмет на себя заботу о ней? Как долго они будут ждать, пока ей станет лучше?
— Коул?
Насколько Брюс все еще имеет над ней власть?
— Коул?
Я смотрю на Шелби, пытаясь успокоить дыхание и не сойти с ума. В этой комнате не так много вещей, которые я могу уничтожить, чтобы успокоиться. Я чувствую себя в клетке. Мне нужен бассейн или боксерская груша. Черт, да даже Дик будет драться со мной, когда мне это понадобится.
— Она поправляется. - Шелби говорит мягко. — Завтра мы собираемся прекратить подачу успокоительного.
— Что? - Я сижу, выпрямившись.
Она кивает, одаривая меня мягкой улыбкой.
— Ты выглядишь усталым. Тебе нужно отдохнуть.
— Я прекрасно сплю, - вру я.
— Иди сегодня домой, Коул. Хорошо выспись. - Она похлопывает меня по плечу. — А завтра возвращайся, потому что самое трудное еще не закончилось. Сейчас ты нужен ей как никогда. - Затем она выходит из комнаты, оставляя нас с Остин наедине.
Я встаю, подхожу к ее кровати и беру ее холодную руку. Наклоняюсь и провожу костяшками пальцев по ее ушибленной щеке, избегая ленты, которая удерживает дыхательную трубку на месте.
— Я не уйду, милая. - Затем я наклоняюсь и целую ее в лоб.
ГЛАВА 8
ДИК
КОУЛ: Завтра ее выведут из комы.
Я читаю сообщение от своего лучшего друга, стоя на крыльце дома родителей Бекки. И улыбаюсь. Наконец-то хорошие новости.
Я: Это отличная новость!
Бекки игнорирует мои сообщения уже три дня. Она игнорирует меня даже тогда, когда мы находимся в больнице, поэтому я решил появиться здесь, где она не сможет от меня убежать. Через несколько секунд я снова звоню в дверь и убираю телефон.
Через витражные двойные двери я вижу маленькую фигурку, идущую к ней, и улыбаюсь, ожидая увидеть Гретту, их экономку. Но когда дверь открывается, это оказывается младшая сестра Бекки.
— Привет, Деми.
Она смотрит на меня снизу вверх. У нее такие же льдисто-голубые глаза, как у Бекки, и так же, как и у нее в последние несколько дней, они сузились на мне. Ребенок ненавидит меня. Не знаю, почему. Когда я спросил об этом Бекки, она сказала, чтобы я просто не обращал на нее внимания и что она всех ненавидит.
— Что тебе нужно, Дик? - спрашивает она, скрещивая руки на груди. На ней белая майка и темно-серые штаны для йоги, светлые волосы собраны в хвост. Она выглядит так, будто только что вышла из спортзала.