А вот и Чип с Дейлом...
Джон и Дилан затаскивают друга в салон, вслед за ним в машину запрыгивает Калеб и я, поторапливая водителя, заставляю его действовать быстрее.
Мы несемся по дороге с такой скоростью, что ветер в разбитом окне отзывается грохотом. С этим самым грохотом мешается громкая музыка и стоны очнувшегося Теодора с кровью у виска.
- Боже, я попал в Ад... - стонет парень, держась за голову. Но, сузив глаза, он разглядывает перед собой Калеба и принимается возмущаться еще громче. - И ты здесь? А девочки? О-о, Бьянка, милая, я так тебе рад!
- Я тебе даже после смерти не дам. - отзывается блондинка, похлопывая друга по плечу. Парень хохочет и, слегка приподнявшись, крутит головой из стороны в сторону, будто в попытках отыскать кого-то среди десятка лиц. И, найдя того, кого искал, скалится - его лицо разрезает улыбка от уха до уха.
- И ты здесь, мой ангел. - подмигивает он Мел. В ответ девушка ухмыляется и опускает взгляд, обреченно покачивая головой. - Друзья, поздравляю, мы и после смерти остались едиными!
- Ой, да захлопнись!
- У кого есть пожрать?!
- Хей, кто-нибудь видел мои сигареты?!
- Я хочу в туалет!
Затем все в один момент замолкают.
Мы переглядываемся, обмениваясь короткими взглядами и у меня внутри зарождается какое-то совершенно неясное чувство. Такое, будто я наконец нашла что-то очень важное. То, чего мне всегда не хватало.
Я нахожу в себе силы придушить это чувство так, что после этого секундного замешательства не остается ничего.
Эти люди - не моя семья. Не друзья, не братья, никто. И я не хочу быть одной из них.
А потом я вспоминаю отрезанную голову в полиэтиленовом пакете и окончательно убеждаю себя, что такая жизнь абсолютно противоположна моему возможному счастью.
Ведь так?
Глава 8. Лишний в доме
Высокое, довольно запоминающееся на вид здание из кирпича песочного цвета. Высокая крыша будто протыкает небо насквозь, а табличка над широкой дверью гласит о предназначении здания - мотель "Авалон". Под табличкой криво висит кусок дерева со словами "Feras consumere nati", что с латинского переводится, как "рожденные потреблять диких зверей".
***
На вид Аларик достаточно слаб, стар и немощен, но стоит ему только взглянуть мне в лицо и встать с кресла, чтобы поцеловать мою руку, я кожей начинаю чувствовать исходящее от него могущество. Тяжелая рука мягко сжимает моё запястье, сухие тонкие губы оставляют на костяшках нечто, отдаленно напоминающее поцелуй, после чего старик выравнивается и мягко, как-то по-отечески смотрит на меня.
- Значит, ты и есть подруга Мел с Ким? - он покровительственно улыбается, широким жестом распахивая руки. - Добро пожаловать домой, солнце моё.
Я коротко и сухо киваю.
- Интересная ты девушка, однако. И не только девушка, но и личность. - он усаживается обратно в своё верное кресло, укладывает руки на подлокотники и продолжает испепелять меня взглядом туманных сапфировых глаз. Мне остается только догадываться, что он имеет ввиду. - Я искренне рад, что ты выжила и ожидал этого, ведь члены нашей семьи не станут связываться со слабыми. Ты понимаешь. - он белозубо скалится. - Такая уж у нас работа. Фундамент - естественный отбор.
- Разумеется понимаю. - говорю я, не двигаясь на своем диванчике.
- Я бы посвятил тебе больше времени, будь его так много, но, увы, не могу этого себе позволить. Работа, работа и еще раз работа. - мужчина склоняет голову набок. - Поэтому мы решим, что с тобой делать, и я введу тебя в курс дела. Согласна?
- Конечно.
- Для начала - небольшая предыстория. Видишь ли, над Домом повисла угроза в виде наших бывших партнеров, семьи Мартина. Мы сотрудничали много лет, но незадолго до прихода твои подруг один из их людей убил нашего человека. И не просто какую-нибудь пешку, а близкого мне человека. Мы здесь, знаешь ли, очень дружны. Подобно семье. Мы работаем вместе, едим за одним столом и спим под одной крышей. Но это не всё, ведь несмотря на то, что в Доме возникают разногласия, мы держимся друг за друга и готовы устранить любую угрозу из внешнего мира. Мы едины и сильнее всех наших врагов. - Аларик отпивает из своего стакана. - Дело здесь в другом. Я не люблю пачкать руки, что вполне реально, если месть снизойдет до наших дорогих друзей. За этим последуют проблемы, а последствия будут страшнее, чем те мелкие угрозы и стычки, пример чего ты наблюдала по дороге сюда.
- Было неприятно.
- Более чем, я уверен. - соглашается Аларик. - Итак, солнце моё, тебя зовут Бруклин?
- Брук, мистер Клиффорд.
- Отлично. - жизнерадостно отзывается старик. - Ты несовершеннолетняя?
- Мне семнадцать.
- Если понадобятся документы, мы их достанем. - говорит он. - У тебя имеются какие-нибудь необычные навыки? Специфические.
- Смотря, что Вы называете "специфическим".
- Умение стрелять, к примеру. Твоя внешность может вполне пригодиться при переговорах.
- Я не особо сильна в... ведении беседы.
- Оружие в руках хоть раз держала?
- Держала. - киваю я. - Но стрелять не умею.
Аларик задумчиво кивает.
- Ты еще не готова вступить в Дом. - говорит он. - Но у тебя будет время, чтобы морально и физически подготовиться к этому. К нашей работе, строю жизни, к нашим сложностям и к новым взаимоотношениям. Не будет подготовки - ты не выдержишь и первой недели.
- А как же с этим справились другие? - спрашиваю я. - Я не слабее их.
Старик приподнимает подбородок, устремив взгляд на пламя в камине.
- Ты - комнатный цветок, Бруклин. Тебя нужно оберегать и не давать угрозам вступать на твой путь, иначе придет конец. Ты слишком долго жила в тепле и уюте, чтобы за несколько дней привыкнуть к вечной борьбе за выживание. Я не настолько жестокий, чтобы толкать тебя в бездну, поэтому даю время на подготовку. Я, солнце моё, даю тебе шанс на новую жизнь. Лучшую, где ты станешь в миллион раз сильнее и выносливей. Разве это не прекрасно? Ну а что насчет остальных... У большинства нет ни родителей, ни дома. Они не знают родительского тепла, а из этого выходит, что не привыкли к нему. Они знают, что есть жестокость. Знают так хорошо, что я могу лишь пожелать тебе никогда не погрузиться в это так, как они однажды погрузились.
- И сколько же займет моя подготовка?
- Три месяца. - отвечает старик. Я ошарашенно смотрю на него, но Аларик этого, видимо, не замечает. - Через три месяца я приму тебя в Дом.
Я опускаю голову.
- Вы уверены, что это необходимо? - почти шепотом спрашиваю я. - Что всё это нужно? Я ведь... я буду молчать, клянусь. Никому не выдам местонахождение этого места, да и...
- Нет, Брук, ты не можешь уйти. - мягким, но вместе с тем утвердительным тоном говорит Аларик. - Прости. Так что нам нужно выяснить, чем ты будешь заниматься все эти три месяца.
Я сжимаю губы и озадаченно потираю шею.
- Я смогу общаться с семьей?
- По мобильной связи, разумеется.
- Но у меня забрали телефон.
- Для твоего же блага, солнце. Но ты не переживай, мы будем выдавать тебе мобильный телефон раз в неделю, чтобы ты узнала, как дела у твоих родных и рассказала, что с тобой всё в порядке и переживать нет смысла.
Я болезненно морщусь.
Раз в неделю слышать их голоса.
Всего раз в неделю!
Ненавижу, ненавижу, ненавижу...
Становится холодно, будто меня обдало ветром, и я обнимаю себя руками.
- Думаю, какие-то элементарные задания вроде стирки или готовки ты выполнять можешь, поэтому будешь помогать Феликсу. Он научит тебя всему, что тебе пригодится, а однажды ты попадешь на настоящее задание. Когда созреешь.
- И как узнать, что я созрела для этого? - вяло шевеля губами, спрашиваю я.
- Ты сама придешь ко мне и скажешь, что готова. - хлопает в ладоши мужчина. На его лице играют блики и на секунду мне становится не по себе. - За работу ты будешь получать зарплату. Думаю, сойдемся на пятидесяти долларах в неделю.