Волосы высушила, разравняла, кончики скрепила в хвост, крепко перетянув его. Затем продернула сквозь этот узел шнурок, что вытащила из пояса основного платья, и подогнула волосы вовнутрь, как бы наматывая их, шнурок завязала вокруг головы. Получился мальчик — паж. Чистенький и свеженький.
Катастрофически не хватало зеркала, решила пройти к озеру и глянуть в отражение.
Из воды на меня смотрел действительно подросток. Похожий на девчонку, милый и белокожий, и знаете дорогой читатель, совсем не красивый, похоже буду я гадким утёнком. Ну и ладно, зато умным и талантливым.
Рукой я нащупала шнурок на голове, что подвязала волосы, нужна шапка или что-то похожее на мужской головной убор. Завтра придётся опять провести весь день с иголкой в руках, а сегодня попытаемся поймать последние лучики солнца и слегка загореть.
Огляделась, ниже озера росли кусты с какими-то ягодами, когда подошла ближе, большая, серая птица с криком вылетела из куста, жутко испугав меня. Собирая ягодки, похожие на дикую малину увидала птичье гнездо, а в нем яйца. Крупные, три штуки серые в пятнышко, достать их было нелегко, кустарник колючий, но голод в этом случае лучший помощник. Отварить бы их. Что-то типа котелка я видела в домике, а как разжечь костёр совсем не знала. Ладно, разбила яйцо в плошку, разболтала…, и с сухариками спрятала в самое надёжное место.
Желудок благодарно заурчав, требовал добавки. Оставшиеся яйца оставила, утром не нужно будет беспокоиться о завтраке, а впереди новая ночь в горах. Подпёрла дверь посохом. Прилегла на свой топчан готовясь мысленно ко сну. А мысли, они роем летали и кружили, как дикие осы, жаля, не давая уснуть.
Перстень, что сняла я с раненного мужчины, так и висел у меня на шее сегодня. Печатка, с большим чистым изумрудом. Огранка, конечно, не сравнить с двадцать первым веком, но золота в нём много и изумруд стоит, вероятно, целое состояние. Днём вшила украшение в шов рубахи, в ту часть, что заправлялась в штаны, так вшила, что зубами не выдерешь.
Но как вспомнила, лёжа на скамье и уже собираясь заснуть, про перстень, поняла, что надо уходить, ищут меня. Паника вдруг заполнила сознание. Выжил тот мужик, он же ранен только был. Послал кого-то на мои поиски, это точно. Живучий гадом оказался. А скорее всего, просто, самым искусным воином из всех.
Собиралась в темноте, при лунном свете всё уложила в мешок падре, даже отрезанную косу. Старый плащ, что нашла в хижине, свернула и забрала, связав и повесив на плечо. Помыла плошки, бутыль с водой поставила в сумку. Всё прибрала и сложила в хижине, как было до моего вторжения в это святое место. Взяла палку-посох в руки, выскользнула в узкую щель двери, камни придвинула, как было, и ушла в ночь. Тревога и страх, а также интуиция гнали меня вперед. Многого ещё не сделала, а самое главное не прочитала документы аббата. На следующем перевале обязательно это сделаю.
Глава 7
Глава 7
Путешествие мое продолжалось уже как без малого две недели. В основном ночами я продвигалась по горному хребту. Когда было холодно, куталась в накидку, что забрала из хижины, забивалась в каменистые расщелины в горных породах, ища в них пристанище для очередного сна.
В непогоду, неторопливо, но шла, нагрузив на себя своё жалкое имущество. Всё ценное спрятала, повесив на шею в виде мешочка, что висел до пояса и был привязан к телу, вшила в боковые швы. Платье и сорочку перестирала, высушила, сложила и завернула в мужскую безрукавку. Глянув, как-то на свое отражение в небольшой лужице увидела паренька, в странной шапке, какая уж получилась, с обветренными губами и загоревшим лицом. Некрасивого такого, худенького с огромными серыми глазами, казалось, что расплавленное серебро в них плещется. В кого я такая? Ведь инфанта то наверняка была красавица, видать в папеньку.
Той девочки, испанской принцессы, что взращивали в монастыре, не было уже и в помине, в горах скитался одинокий паренёк. По дороге мне попадалось несколько озёр, очень красивых. Природа, конечно, поражала своим великолепием. Небольшие горные ручейки стекали из озёр, так благодаря этому с водой у меня проблем не возникало.
Один раз в дали я видела группу людей, возможно паломников. Храмов и монастырей в горах было много. Разумеется, эти святые места посещались верующими. Но я избегала общения с ними, считая, что это совершенно не тот момент. Для начала нужен был кто-то попроще. Религиозно и фанатично настроенные люди не лучшее окружение для такой вот беженки как я. Да и преследователи, вероятно, ожидают, что я начну делать то, чему меня учили все эти годы. Молиться, не проявляя самостоятельности. Пряталась, пережидала и затем вновь шла вперед.
Однажды мне встретился небольшой водопад, это место было вдали от тропы. В небольшой роще из деревьев, что цепляясь корнями за каменистые выступы, росли всем ветрам наперекор. Я искала, место отдыха примерно на сутки. Разглядев такую вот красоту, я решила задержаться и набраться сил. Разместилась среди высоких камней, отдыхая от тяжёлого перехода. Затем подошла к водопаду и залюбовалась небольшой радугой из сотни маленьких брызг, умыться решила радужными капельками. Радостно подставила лицо и руки, и мой взгляд привлёк необыкновенный камешек, вросший в скалу, прозрачный ярко фиолетовый с бирюзовыми переливами. К основанию он становился тёмным, практически черный. Камень находился за потоком воды, кинжалом ковыряла его, откалывая от основной породы, полностью намокла. Но это стоило того, самоцвет был похож на аметист, но в голове крутилось другое название, из прошлой жизни, ладно потом вспомню. Лазила по камням, окружающих водопад, искала нечто похожее.
Нашла камень с ладонь величиной, с наросшими как будто кристаллами пурпурного цвета, торчащими в разные стороны. С переходом в синий практически фиалковый цвет опять же затем с отливом в бирюзу. Друза! Настоящая! И ещё около двадцати маленьких сантиметров по семь восемь, но чистых тёмно-изумрудного цвета, были и очень мелкие, собрала всё. Сумка моя потяжелела в разы, но такое богатство я оставить не могла. Насколько помню, аметист изначально был очень дорогой самоцвет, потом нашли в Бразилии его большое месторождение и этот красивый самоцвет попал в разряд полудрагоценных камней. Пришлось из мешка мастерить подобие рюкзака, привязывая дополнительную верёвку. Я покинула это место, пытаясь запомнить его, возникла идея вернуться и расследовать всё здесь хорошо. Увидала неплохой ориентир, зарисовала его черным, как грифель камнем на куске платка. Уходить не хотелось, вдруг я что-то упустила. Однако, в путь, жадность это как наркотик. Не одного человека она сгубила.
А ещё я находила птичьи яйца и кусты с ягодами, и даже нашла диких пчёл в корявом дереве, росшем на склоне. Мёд добывала полдня, разгоняя злых насекомых, укрывшись плотной накидкой отшельника. Они были злы на меня и очень, я же просто хотела добыть вкусности под названием мёд. Они просто обязаны были поделиться со мной. Но основной пищей были сухари, вода и осколки каменного сыра. Пару раз купалась в горячих источниках, такие маленькие природные ванные, с чистой, тёплой, прозрачной водой. Усталый путник в моем лице был благодарен природе за такое удовольствие. В общем, выживала любым способом, как могла.
С документами аббата я ознакомилась на очередном привале. Аббат Антонио Гутьеррес пытался предусмотреть всё, но так и не успел этим воспользоваться.
Итак, в документах значилось, что граф Антонио де ла Гутьеррес с четырнадцатилетним сыном Филипом и дочерью Каталиной — близнецами по рождению, едет в родовой дом своей жены во Францию, в пригород Тулузы. По моей же легенде в дороге на карету напали, отца и сестру (брата) убили, нас ограбили. Мне чудом удалось спастись.
Каталина — я или Филипп — это уже по ситуации, отец в сражении погиб. Денег в мешочке было прилично, на мой взгляд. Много было больших золотых монет, а так же золотых монет меньшего размера, и серебра разного достоинства.
На восемнадцатый день своего восхождения, я встретила пастуха. Мой несовершенный французский, его хватило понять, что я уже нахожусь на территории Франции. Вид у меня был очень изможденный, мужчина угостил свежим сыром, я же предложила ему в обмен яйца серо коричневых птиц, их у меня скопилось много. Есть уже их не хотелось, отношения наши наладились.