Мы с графиней, детьми и донной Адорией занимали весь второй этаж правого крыла, в дальнейшем сеньора планировала переехать в апартаменты к будущему мужу.
Для дона Рикардо готовилось отдельные покои, так же на втором этаже, но левого крыла, они имели отдельный выход во внутренний двор, когда-нибудь в будущем такую жилую площадь назовут пентхаус.
С днем венчания наши молодые уже определились. Двадцать пятое июля, в день памяти святого апостола Иакова, покровителя такой далекой и прекрасной Испании.
Именно по этой причине я пропадала в мастерской, месье Вейлр по мере своего выздоровления не отходил от меня, помогая во всем. Мы снова монтировали станки, налаживали их работу, выкладывали печь для плавки, выводили дымоход. И примерно через месяц все было готово в мастерской пока еще не очень опытного, но такого старательного ювелира.
С кузнецом у меня состоялся очень серьезный разговор. Нельзя ему было еще на физически тяжелые работы, после такой продолжительной болезни. Приступы слабости подкатывали, и испарина выступала на лбу этого сильного и мужественного человека. И не работать он не мог, чувствуя себя нахлебником.
Предложила учиться на ювелирное дело, работать будем вместе, вместе будем ошибаться, и вместе будем исправлять эти ошибки. Тут конечно вопрос секретности стоял очень жестко. Ни когда и никому он не будет рассказывать, что делается в этом помещении, просто закрыл двери и забыл, что бы он не увидел. Он клялся и божился всеми святыми, родных у него никого не было. Обговорили его оплату в месяц, проживание и питание в отеле. Письменный договор скрепили подписями и печатью рода де ла Гутьеррес. Постепенно становилось понятно, что это не случайный человек, который транзитом пройдет по какому — то участку моей жизни. Нет, это единомышленник и личность, которая могла развиваться, и тянулась к знаниям. И я готова была с ним делиться многим, что знаю сама.
Я исследовала всю, в общем, то не маленькую такую библиотеку, что оставил англичанин, она находилась в центральной части здания возле бальной залы и нашла несколько старинных изданий по ювелирному делу, забрала книги в свой кабинет, пусть я много знаю из будущего, но и знания пятнадцатых, шестнадцатых веков мне пригодятся.
И, конечно же, я провела инвентаризацию всего сокровища, что нашла в подземелье. Золотые слитки мы с Жанной все пересчитали, золотые монеты из второго клада были испанскими дублонами, кто бы сомневался, конвертируемая валюта во все века.
Золото и серебро было пересчитано, и составлена полная опись всего, что было найдено в подземелье. В маленьких мешочках как вы уже догадались, уважаемый читатель были драгоценные камни, преимущественно рубины и сапфиры удивительной красоты и чистоты. Бриллиантов не было совсем, был один мешочек с четырьмя превосходными ограненными изумрудами. Как будто из будущего. Графиня вела очень скрупулёзно весь учет. Мы разделили финансы нашей семьи и найденные сокровища. Это был совершенно разные статьи доходов и расходов. Учет полностью вела графиня. Решили, что на данный момент мы являемся пока только хранителями сокровищ. Если что то и будем брать, то заработав, все будем возвращать обратно.
В комнатке — хранилище, она находилась в моих покоях, возле кабинета, я в одиночку простучала все стены и полы и нашла — таки тайник в полу. Сложила туда все сокровища тамплиеров, а так же перстень с изумрудом, заложив половицы обратно, сверху на тайник затянула старинный, тяжелый стол, а рядом установила большую полку под документы. Хранилище закрывалось на хитрый замок, штыри от него уходили далеко в каменные стены, дверь же задраивалась гобеленом, если не знать про эту комнату, то находясь в кабинете, визуально не возможно было догадаться, о ее существовании. Ключ, что закрывал это помещение, я носила пока на себе. Но его просто необходимо было куда-то пристроить.
Между моей спальней и кабинетом был небольшой тамбур, все комнаты и в том числе тамбур имели двери, а уже из спальни можно было попасть в ванную комнату. По сути это была отдельная квартирка с выходом в большую гостиную, в которую так же выходила дверь из комнат сеньоры Адории. Спальней была очень большая, светлая комната с небольшой кроватью, но зато изголовье кровати стояло в углублении в стене под сводчатым потолком, и опиралась она на красивые витые столбики. А так же в спальне стоял большой шкаф, и в нем можно было на полках хранить много вещей. А вот вешалок, к сожалению еще не было, вероятно не изобрели. Позже мы исправим этот недочёт. Стены были затянуты гобеленом с ненавязчивым рисунком, на котором дамы улыбались кавалеру сидя на солнечной лужайке, они все были беззаботны и вероятно художник именно так представлял себе жизнь местной аристократии.
Дно кровати у изголовья оказалось в одном месте двойным. Прямо под подушкой, в деревянной конструкции выдвигалась маленькая шкатулочка при нажатии кнопочки с торца. Что там можно было хранить, для чего ее делали, не знаю, но именно туда я опустила ключик от хранилища и задвинула все обратно. Пока пусть будет здесь, потом найду ему другое место. Служанок и служащих пока не хватало, и свои комнаты я убирала сама, три комнаты, по сути, не так уж и много. Поэтому и нашла в них много всяких секретов, облазила все, что можно, вытирая пыль, сметая ее с гобеленов. Намывая полы и окна. А затем, поняв, что в дальнейшем, смогу доверить убирать постороннему человеку только спальню и туалетную комнату. И вообще посторонних в этом доме быть не должно. Ведь в отличие от местных дворян мы не считаем зазорным работать, мы отличаемся от этого общества в целом и это должно пока оставаться тайной. И я сама буду решать, кому эту тайну я могу доверить.
Два обручальных кольца для наших сеньор в золоте хотела сделать в смешанной технике, в том числе используя филигрань. А так же дополнением к обручальному кольцу для виконтессы послужат серьги и подвеска, все это станет единым гарнитуром в одном стиле с кольцом.
Один слиток золота тамплиеров оставила для работы, а так же подобрала два парных небольших сапфира и три сапфира в форме крупные овалы в темно васильковом цвете.
Работы предстояло много, оборудования не хватало, Вейлр работал над этим день и ночь. У меня же на рабочем столе снова были чертежи, и эскизы. Потом началась работа с ювелирным воском, подгонка размеров колец, заняты мы были с кузнецом, пока хватало светового дня. Но в первую очередь, как только заработала печь, я хорошо разогрела в одиночку слиток с мальтийским крестом и стерла такой опасный оттиск от греха подальше. Разделила слиток на четыре равные части, дала остыть металлу. Пока все относила обратно в кабинет и закрывала в стол, и это было правило, поработал — убери за собой. В дальнейшем просила кузнеца сделать металлический шкаф по типу сейфа. Но это когда он займется еще и кузнечным делом. Любимая работа не оставляла сердце месье, и он планировал все же заняться кузнечном делом в будущем.
Вечерами частенько засиживались с Адорией и Жанной, и с детьми за большим столом в нашей общей гостиной на втором этаже наслаждаясь покоем и уютом. Все мы работали с утра до вечера. Комната для стирки находилась рядом с кухней, оборудованная и со стоком в каменном полу, на кухне всегда была горячая вода, постельное белье сушили пока во внутреннем дворе. Личное же нательное, женское — все относили на чердак, который был оборудован для этих целей. Каждый из нас отмыл свои комнаты, перестирал весть текстиль: постель, покрывала и шторы, высушили и выбили одеяла и подушки. Все вместе мы драили комнаты для детей, расставляя купленные кроватки и игрушки, застилая чистыми коврами полы.
Все перины были набиты гусиным пером, что было очень большим вложением денег, это было весьма дорого для того времени в котором мы жили, иметь такие вот перины. Но перо умерших животных в виде наполнителя вводило меня в ступор и вызывало отвращение. Я очень боялась клопов, блох и еще кого-нибудь. Меня вполне бы устроил матрац с шелухой от овсяных и гречневых зерен, в роли наполнителя, как это было в поместье.