Достав из кармана листок бумаги, на котором был набросан план действий, я начал пояснять свою идею.
— Перед тем как предложить вам это, я еще раз сверился с планом здания, благо в нашем архиве нашелся таковой, и вот, что я решил. Лифт, сам по себе отменяется, так как является энергозависимым механизмом, для пусконаладочных работ которого требуется навык специалиста, а такого, как мы знаем, увы, в нашей компании нет. Вижу, что с этим вы согласны. — Дождавшись молчаливого подтверждения, я принялся водить по плану карандашом. — Единственный шанс для нас спуститься вниз без потерь — это именно эта лестница. В прошлый раз, когда бешеный толстяк попытался нами пообедать, я заметил интересную особенность. Для того чтобы заметить нас, ему нужно нас увидеть. Не услышать, не почуять, а только увидеть. Даже когда мы с Алексеем попали в поле его зрения, ему все равно потребовалось несколько секунд чтобы осмыслить происходящее и ринутся в атаку. Как вы думаете, что из этого следует?
— Что бешенные сохранили остатки разума? — тут же предположил Марк.
— Возможно, — кивнул я. — Мы до сих пор обладаем крайне скудными сведеньями о физиологических особенностях человека подверженного заражению. Достоверно знаем только то, что при попадании в кровь несчастного вируса, или чего-то другого, он через некоторое время становится асоциален, а впоследствии не способен членораздельно общаться, а агрессия, которую он проявляет ко всем здоровым, так вообще не входит ни в одни рамки. Единственное, что мы знаем почти наверняка, так это то, что для нападения на жертву, бешеным нужна визуализация.
— Ты предлагаешь выколоть им всем глаза? — Удивился Леха.
— Нет, конечно, — отмахнулся я. — Я же не живодер, а вот дверные стекла на всех этажах можно закрасить краской, а под незапертые двери забить клинья, так, на всякий случай, а то вдруг дверь откроется.
— А что делать с четырнадцатым этажом? Стекла-то там уже нет. — Поспешил напомнить юрист.
— Заклеим картоном, — предложил я. — Раздербаним пару коробок и на скотч. Преграда, конечно, не ах какая, но главного добьемся. Сквозь картон не очень-то и посмотришь.
— А что, если дверь третьего этажа будет закрыта? — Предположил охранник. — Большинство дверей ведущих в остальные офисы перекрыты в целях безопасности, хоть это и грубое нарушение. Пожарные бы за такое по головке не погладили, мигом бы штраф впаяли.
— Ну, пожарным теперь не до запертых дверей, — успокоил я Марка, — а если закрыта будет, то бьем стекло. Ломиком или палкой это делать существенно проще, чем собственной головой.
— Договорились, — кивнул охранник. — Завтра так и поступим. Один прикрывает, второй колышки забивает и краской стекла мажет.
— Колышки бы еще откуда достать, — почесал я затылок.
— Фигня, — улыбнулся юрист, — наделаем из ножек стульев.
Мазать, ставить, бить, мазать, ставить, бить.
Марк стоял, прислонившись к стене и настороженно следил за лестничными пролетами внизу, не снимая руку с автомата, в то время как я быстро орудовал кисточкой. Небольшое двухслойное стекло закрасить было не мудрено, но я на всякий случай не жалел краски, оставляя на гладкой поверхности толстые белые мазки. Закончив со стеклом, я поставил под дверь вырубленный из ножки стула колышек и загнал одним ударом топора. Получилось очень даже ничего.
— Нормально, — кивнул охранник. — Дальше пошли?
— Сейчас, — поморщившись, я сплюнул на пол тягучую вязкую слюну и присосался к бутылке с водой, поглощая вожделенную влагу большими глотками. С момента нашего вынужденного затворничества вентиляция проработала ровно три дня, после чего приказала долго жить, так что палящее солнце изрядно нагревало здание из стекла и бетона, делая нахождение в нем настоящей пыткой, больше похожей на пребывание в парнике. — Ничего не слышно?
Марк перевесился через перила и прислушался к происходящему внизу.
— Не, тишина. Может, ушли все, а мы тут крадемся?
— Хорошо бы. — Хмыкнул я. — Думаю, бродят там пониже, пожрать что ищут. Интересно кстати, чем бешеные питаются?
— А ты еще не понял? — Перекинув автомат через плечо, Марк начал спускаться вниз по лестнице до следующей площадки. — Нами они питаются. Будто не вместе телевизор смотрели. Догоняют, глотку грызут и жрут свежатину.
— Брррр, — меня аж передернуло после этих слов.
— Каннибалы выходит?
— Выходит так. — Пожал плечами охранник. — Мне так кажется, что им вообще наплевать что есть. Пусть то хоть человек, хоть собака, хоть корова. Главное, чтобы пища двигалась.
— А если замереть? — Предложил я. — Застыть как вкопанный и дождаться пока уйдут.
— Хочешь проверить? — поинтересовался мой собеседник.
Я отрицательно замотал головой.
— Увольте, сударь, я пас.
— Вот и я пас. — Достигнув следующей двери, Марк аккуратно взглянул через стекло, а потом подергал ручку и, убедившись, что дверь заперта, махнул мне рукой. — Давай теперь эту, тут чисто.
Спустившись вслед за товарищем, я вновь принялся замалевывать стекло и вбивать колышек. За последние полтора часа мы перекрыли уже семь этажей, аккуратно, ступенька, за ступенькой приближаясь к желанному третьему, из-за которого и затеяли всю эту экспедицию.
Вдруг я замер, насторожившись, аккуратно поставил на пол банку с краской и потянул из-за спины автомат.
— Идут, — подтвердил Марк, передергивая затвор. — Двое, одна женщина, средних лет, похоже, из офисных работников, второй парень, молодой еще, кажется, пиццу разносил или еще еду какую. На куртке дурацкий логотип. Накаркали, похоже.
Подойдя на цыпочках к перилам, я осторожно перегнулся и посмотрел вниз. По лестнице, не спеша, раскачиваясь на ходу, будто пьяные, поднимались двое. Впереди действительно женщина в брючном костюме. Белая рубашка под пиджаком побурела от крови, руки и рот были также испачканы, а одна из рук торчала под неестественным углом, так что, похоже, была сломана. Второй, раскачивающейся на ходу фигурой, был молодой человек, но не форма, порванная во многих местах, или отсутствующий взгляд больше всего поразили меня. У парня отсутствовало пол черепа.
— Посмотри, — шепнул я Марку, — посмотри на его башку. Такого не бывает. Даже самая сильная человеческая особь не способна разгуливать по этому миру, имея такие черепно-мозговые травмы.
— Вижу, — шепнул мне охранник. — Что будем делать?
Я пожал плечами.
— Отходить смысла не вижу, все равно нам придется затыкать ту дырку, откуда вылезла эта веселая парочка. Чувствуешь запах.
— Чувствую, — кивнул Марк. — Гнилостные газы это называется. Вот только у таких как мы такое не раньше, чем после суток после смерти приключается.
— Ходячие трупы? — Выпучив глаза, я еще раз боязливо глянул вниз. — А эти, как их…
— Трупные пятна.
Парочка уже существенно продвинулась вперед, и до момента прямого визуального контакта оставалось не меньше пяти минут. Вдруг они синхронно остановились и подняли головы, выпучив на нас свои стеклянные ничего не выражающие глаза.
— Как?! — ахнул я. На этот раз уже в голос. Таиться дальше особого смысла не было.
— Тень, они засекли нас по тени, — рука охранника указала на две темные полоски на площадке перед ходячими мертвецами. — Держись, Константин, сейчас постреляем.
Секунду помедлив, будто собираясь с силами, смердящая парочка внизу еще немного пораскачивалась на месте и вдруг, в одну секунду они ринулись вверх.
— Вот это скорость, — ахнул я, наблюдая, как мертвецы, перескакивая со ступеньки на ступеньку, стремительно приближаются к нашей лестничной площадке.