Жуткая сцена, ничего не скажешь.
— Я не могу… я ничем не смогу помочь вам, — проговорил Джаз. И он не солгал. Уже не впервые ему приходилось встречаться с членами семей жертв своего папаши. После того как Билли Дента арестовали, в Лобо съехались не только репортеры, но и многочисленные родственники убитых. Они искали возможности посмотреть на убийцу, они искали дополнительные улики и разгадки его преступлений. Но больше всего они искали исцеления от тех кошмаров, которые им пришлось перенести.
Именно в это время Джаз применил в деле уроки Билли по исчезновению в глазах окружающих. Он применял для этого самые разнообразные трюки. Он ходил по-особому, одевался так, что люди переставали замечать его, особенно в толпе. А в те дни и месяцы в Лобо действительно съехалось очень много народу, так что толпы ходили повсюду.
В основном Джазу везло, и ему удавалось избегать вот таких встреч один на один. Другое дело — это электронная почта и телефонные звонки. И не важно, какие меры предосторожности он предпринимал, многим удавалось каким-то непостижимым образом выследить его, и тогда ему приходилось прятаться и маскироваться заново. Некоторые родственники умоляли его о встрече. Другие просто казались жалкими. Кое-кто открыто угрожал. Например, одна женщина подробно описала, как она мечтает похитить Джаза, чтобы потом «нанять бывших заключенных и попросить их сделать именно то, что твой отец сотворил с моей дочерью. Вот тогда и посмотрим, как тебе понравится сознавать, что никто уже не придет к тебе на помощь». Об этом послании Джазу даже пришлось заявить в полицию.
Но это было еще не самое страшное. Он помнил и другой, куда более неприятный случай… Пожалуй, самый ужасный из всех, что ему до сих пор пришлось пережить.
Джаз пришел в аптеку с рецептом для бабушки, чтобы купить какое-то лекарство. В этот момент к нему подошел какой-то незнакомый паренек. Глаза его так и сверкали, но Джаз поначалу никак не мог определить, что же именно так мучило этого мальчика. Джаз отступил назад и мысленно уже подготовился к драке, прицеливаясь в слабые места противника.
Но мальчик не проявлял агрессии и не собирался нападать на Джаза. Напротив, он вдруг расплакался и принялся скулить: «Почему ты его не остановил? Почему? Тебе надо было остановить его!» Эти слова он повторял снова и снова, потом повалился на пол, продолжая рыдать и всхлипывать. Остальные члены семейства тут же бросились ему на помощь, подняли мальчика и помогли ему выйти из помещения на свежий воздух, чтобы он поскорее пришел в себя.
«Что я, по-твоему, должен был делать?» — хотелось ему спросить мальчика. Этот же вопрос он был готов обратить ко всему миру. «Может быть, от меня ждали, чтобы я убил его во сне? Пожалуй, только таким способом его можно было остановить. Значит, я должен был убить своего родного отца?»
Наверное, именно этого и ждал от него весь мир.
И сам Джаз иногда переживал из-за того, что не предпринял ровным счетом ничего, чтобы остановить Билли. Но в тот злосчастный день его больше волновало собственное отношение к незнакомому мальчику: ведь он сразу занял позицию обороны и мысленно приготовился к бою. А парнишка и в мыслях не имел ничего плохого. Он не собирался ни нападать на Джаза, ни оскорблять его, ни мстить. Он сам был обижен и душевно ранен.
А Джаз не сумел этого сразу определить.
— Мне кажется, ты смог бы помочь мне, — сказал Фултон. — Мне очень нужно с тобой поговорить.
— Нет-нет, простите, я не могу…
— Пожалуйста! — Фултон вцепился в машину так, что костяшки его пальцев побелели. — Я прошу у тебя только пять минут. — Он чуть не задохнулся от нахлынувших на него чувств, глаза его наполнили слезы. — Я только хочу… я хочу понять…
— Пожалуйста, оставьте его в покое. — Конни говорила со своего места, но голос ее прозвучал громко и отчетливо. — Он же не убивал вашу дочь!
Харриет Кляйн. Рыжеватые волосы. Зеленые глаза, судя по протоколу, хотя в тот момент, когда полиция обнаружила тело, глаз уже не было. «Я боялся, что они сами по себе выпадут, ей же придется висеть вот так целую ночь. Поэтому я благоразумно вырезал их, а потом уже ушел оттуда».
(В этот момент Билли задумался и, глядя в потолок, мечтательно постучал пальцем по подбородку. Так он всегда поступал, когда о чем-то долго размышлял.)
«Так на чем я остановился… Ах да, про глаза. Я их скормил каким-то голодным бездомным кошкам буквально в квартале от той церкви. Чуть было не позабыл об этом эпизоде, вот ведь как случается…»