— Из-за тебя я чуть не погибла! — Тоже перекрикиваю ветер. — Ты виноват. Только ты!
Я зла, напугана, у меня болит все тело, огнем горят внутренности, и мне больше нет дела до беды Макса и причин, почему он решил спрятаться в море. Мне плевать! Потому что я не буду рисковать жизнью ради какого-то смертника.
— Я спас тебя!
— Если бы ты был трезв этого не нужно было бы делать! Если бы отвез на берег сразу, этого бы опять же не нужно было бы делать. Итак. Виноват ты и только ты!
— Но Софи… — Выражение его лица меняется. Становится гневным и одновременно грустным. Мокрые волосы липнут потемневшими прядями ко лбу. По коже большими каплями стекает вода… — А знаешь, нет! Я не виноват. Я тебя сюда не приглашал! Что-то не нравится, — вали отсюда! Прямо сейчас! Прыгаей в воду и марш к берегу!
— Пошел ты! Понял? Ты — придурок! Смертник! Ненормальный, аморальный псих, который думает только о себе.
Так и не вставая, доползаю до ступенек и спускаюсь в каюту оставив Макса сидеть на палубе. И мне абсолютно плевать, что с ним будет. Не маленький!
Сначала принимаю душ, вот только он не помогает. Вода такая же ледяная, как и в море. Возможно она греется от солнечных батарей, или еще чего-то, не знаю. Щелкаю зубами, но все же смываю соль с тела, заворачиваюсь в полотенце и подсушив волосы другим полотенцем прыгаю под одеяло в постель. Дрожу. От холода, который просочился прямо в кости кутаюсь в еще одно одеяло найденное в шкафу, с головой.
Неизвестно сколько проходит времени, но наконец я засыпаю тревожным сном. Макс будит меня стуком в дверь моей каюты и заносит на подносе чай и спагетти с мясным соусом.
— Это в качестве извинений. — улыбается. — Хотел раньше, но не имел как. Непогода… Пришлось немного попотеть, чтобы удержать яхту, но шторм уже стал меньше.
— Я проспала до вечера? — спрашиваю.
— Да. Ешь. — ставит поднос на кровать рядом со мной и говорит: — Я хотел сказать, что действительно виноват в том, что ты оказалась в воде. Если бы не был пьян… Я не подумал о тебе. Хотя и не имел к слову. Но не нужно меня обвинять в том, что ты перепутала яхты, а я отказался везти тебя к берегу. Просто на все у меня есть веские причины. Для тебя они могут оказаться никакими, но для меня они важны. Поэтому прости.
— Ты не отвезешь меня обратно? — охрипшим голосом спрашиваю.
— Нет, — качает головой. — Не могу. Тем более сейчас штормит, неизвестно, какая погода будет держаться дальше.
— Но почему? — Слезы сами появляются на лице. Я просто так не могу. Я хочу домой. К родителям. На берег. — Меня уже тошнит от вида моря… особенно после сегодняшнего… Умоляю. Я не твоя пленница…
— На самом деле нет, но из-за обстоятельств — да. Прости.
— Ты подвергаешь себя и меня опасности… Для чего же спас, если я все равно могу погибнуть здесь с тобой? Ты заставляешь страдать всех! Макс, пожалуйста, отвези к берегу… Я… я больше не могу…
— Через не могу! Ужинай.
Берет и просто выходит вон. Оставляет меня в полном отчаянии один на один с мыслями… Если бы здесь была связь с берегом… Ну не может быть такого, что у яхты нет связи. Это неправильно!
Сдерживая в себе обиду и новые слезы ужинаю спагетти и запиваю все это чаем. Поднос кладу на пол и снова замотавшись в одеяло засыпаю.
Через некоторое время снова просыпаюсь. Мне жарко. Откидываю два одеяла, чувствуя, как спина становится влажной, а лоб вспотевшим, словно не в кровати лежу, а как минимум бегу спринтом.
Затем снова засыпаю и просыпаюсь, и так раз десять. Меня то бросает в жар, то в холод. Тело дрожит, а горло мучает жажда. Не выдержав тяжести и жары встаю с кровати и выхожу в коридор, иду в каюту, где стоит холодильник. Яхту постоянно качает на волнах, от чего меня начинает снова тошнить. Достаю бутылку холодной, простой воды, пью, получая наслаждение от того, как ледяная жидкость стекает горлом, идет в пищевод охлаждая меня изнутри.
Вдруг понимаю, что если не выйду на палубу, чтобы освежиться под ветром, то просто сойду с ума. Накидываю маленьое одеяло, лежавшее на диване, на плечи и поднимаюсь по влажной лестнице. К счастью дождь прекратился, и даже ветер теперь не такой сильный, но непогода все равно еще не ушла. Темные волны, будто страшные, дикие звери, бьются в яхту, заставляя ее постоянно качаться в разные стороны. Огромное пространство черного моря, кажется, хочет захватить маленькое, белое судно в свой плен, и захоронить на песочном дне, между рыб. Оно бурлит большими волнами, осыпая вместе с ветром мою кожу маленькими капельками. Подхожу ближе к штурвалу и замираю, испытывая облегчение от прохлады. Именно то, что нужно. Мне почему-то не страшно, что я снова могу оказаться в воде, сама не знаю почему. Возможно потому, что мне нечего бояться? Или мой ум сейчас плохо работает?
Глазами вглядываюсь в темноту за бортом, удивляясь тому, насколько водная стихия сильная и неподвластна человеку. И об этом Макс говорил? Что здесь лучше? От человеческого общества хоть знаешь чего ожидать, а вот от морского — нет. Разве можно понять эту силу, которая выбирает кого утопить по своему собственному усмотрению? Разве можно понять для чего топит корабли и убивает людей? Возможно это месть за загрязнение, а возможно просто такова природа воды…
Через некоторое время мне становится легче. Лоб больше не мокрый, даже становится холодно. Ветер усиливается с каждой секундой снова превращаясь в ураган, поэтому, чтобы снова не оказаться в морских «лапах» возвращаюсь в каюту, где сразу засыпаю, теперь уже сладким сном.
* * *
Утро начинается с жары. Ощущение словно вся горю огнем, будто кто-то взял, и как ведьму в прошлые века, привязал к палке и поджег сено и сухие ветви вокруг. Голова трещит от боли. В груди жжет. Плюс еще яхта постоянно ходуном ходит, мешая медленно умирать от жалости к себе.
В каюту заходит Макс. Лицо у него встревоженное и бледное.
— Что-то случилось? — спрашиваю.
— Пока еще нет. Ты как? Я видел ночью ты ходила на палубу…
— Откуда ты знаешь?
— Не спалось. Так как ты?
— Не знаю. Голова болит, в груди жжет. Жарко. — Отвечаю охрипшим голосом.
— Жарко? — Подходит ко мне, садится рядом и касается рукой лица. Я в этот момент начинаю кашлять, чувствуя, что вот-вот выплюну легкие.
— Наверняка ты заболела после купания в волнах… Все-таки вода ледяная… Да и сейчас на улице холодно, а тебе здесь жарко. Сейчас принесу термометр и чай.
Выходит из каюты, постоянно трепля волосы рукой. Сегодня Макс одет в рубашку в клетку красного цвета и джинсовые шорты до колен. Меня удивляет его напуганный взгляд, опека и вообще поведение. Решил, что если будет носить мне чай, то я не буду на него сердиться? Как бы не так! Единственное моё желание — вернуться к родителям.
Проходит минут десять. Макс заходит снова с подносом: чай и обжаренный в яйце хлеб. Ставит на кровать и садится рядом. Протягивает термометр и внимательно разглядывает моё лицо, будто его выражение может дать ответ на какой-то его вопрос.
— Измерь температуру, Софи.
— И что будет, если она высокая? — дерзко спрашиваю.
— Дам тебе какие-то лекарства.
— А они у тебя здесь есть? — язвительно. — Если есть, то для чего? Ты же собирался пойти на морское дно вместе с яхтой, потому что у тебя очень сложные отношения со Вселенной!!!
— Есть, какая тебе разница для чего?! Измеряй, давай, а потом пей чай! Я не слуга, чтобы бегать за тобой. — резко отвечает.
— Но твоя вина в том, что я простудилась!
Засовываю термометр под мышку, ждем минуту и когда начинает пищать удивленно смотрю на градусы:
— 39.7 — звучит как вердикт.
— Высокая. Принесу ибуфен. Пей чай!
— Да, и еще можно антибиотик. Вдруг у меня не простуда, а бронхит. — Говорю в спину.
— Что-то я не слышал, чтобы ты сильно кашляла… — бросает саркастически и выходит из каюты.
Чай выпиваю, а жареные гренки оставляю. Почему-то совсем нет аппетита. От горячей воды становится еще хуже, кажется, что тело пышет огнем. Горло сжимает, хочу откашляться, но не могу. Сползаю на подушку и укрывшись одеялом закрываю глаза, чувствуя, как в голове набатом стучит, пульсирует в висках и вообще просто все болит.