— Что произошло? — я вцепляюсь в телефонную трубку, и стараюсь по интонации уловить, насколько все серьезно, — она упала, ударилась? Или у нее жар?
— Мария в полном порядке, ровно в том же состоянии, в каком вы привели ее утром. Остальное расскажет вам медик. Так вы подъедите?
— Да… Да, сейчас, буду в течении часа.
Я отключаюсь, глубоко дышу, и уговариваю себя, что все в порядке. Если она чувствует себя также, как и до этого — значит, это какая-то ерунда, которая просто требует мое присутствие.
Может, банальная ветрянка? Или еще какая-нибудь детская зараза, которую мы умудрились словить…
— Все в порядке? — слышу голос сзади, и с удивлением улавливаю беспокойные нотки.
— Вроде, да. Но просят приехать в детский сад, поговорить с медиком. Нужно предупредить шефа, и вызвать такси. Или пешком будет быстрее?
Я оборачиваюсь, немного растерянно убирая мобильный, и встречаясь с Максимом взглядом. Удивительно, как вдруг то, что пару минут назад сжигало до дыры мое сердце, сейчас моментально отходит на второй план, и не такой уж страшной проблемой.
Лишь бы Марусик была в порядке. А с остальным я справлюсь…
— Не болтай ерунды. Я предупрежу шефа, и вот…
Максим подходит к столу, открывает первый ящик — и мне в руки летят ключи от своей машины.
— Вот так будет быстрее и безопасней всего. Справишься?
— Думаю, да.
Максим кивает, и я быстро говорю «спасибо», уже вылетая за дверь. Не время расшаркиваться и думать, что между нами сейчас удобно, а что — нет. Потому что самое важное, это узнать, что там приключилось в детском саду на медосмотре. И хоть и воспитательница не сказала ровным счетом ничего тревожного, мое сердце чувствовало — это не банальная заразная ерунда.
В детском саду меня сразу ведут в кабинет медика, и, поскольку там же меня ждет дочь, я понимаю — мои опасения подтвердились.
— В чем дело? — спрашиваю у грузной женщины в белом халате, которая указывает мне на кушетку рядом с дочкой.
Я обнимаю улыбающуюся Марусю, вдыхая мягкий детский запах пополам с кашей и домашним шампунем. Что бы не случилось — вот она, целая и невредимая, рядом и без малейших признаков недомогания.
— Сегодня на осмотре я обратила внимание на Машину спинку, — мягко улыбается женщина, и жестом зовет мою дочку, — давай, солнышко, покажем маме, какая ты красотка.
Маруся без проблем задирает платье, и медсестра сама отгибает тоненькую маечку. Я внимательно разглядываю, но не вижу ничего необычного — привычная картинка, которую я и раньше наблюдала дома.
— На вид все в порядке, — верно расценивает мой взгляд женщина, а затем берет мою руку, и ведет к пояснице, — но я всегда внимательно отношусь к осмотру деток, и не могла не обнаружить. Вот, чувствуете?
Мою руку ведут по ровной мягкой коже, и когда мы почти доходим до ягодиц, я действительно ощущаю это — маленькую упругую шишку под пальцами.
— Что это? — холодея, спрашиваю я, и снова щупаю это место, — я никогда не обращала внимания…
— Что более чем логично. — Кивает медсестра, и усаживается на место, — сложно сказать наверняка, но подозреваю, что некое подкожное образование неясной этиологии. Для более точного ответа нужна диагностика…
— Где ее можно сделать?
Медсестра чуть щуриться, окидывая меня взглядом. Я прекрасно понимаю, что происходит — она просчитывает мой достаток, решая, по карману ли мне то, что она может предложить.
— Деньги не проблема.
— Тогда лучше всего — платное МРТ под общим наркозом. Не дешево, но таким образом вы сразу убьете двух зайцев — и поймете, как глубоко и насколько велико образование, и во-вторых… — Она на секунду задумывается, но решает продолжить, — сможете исключить онкологию.
Онкология.
Это слово колоколом отражается от моих ушей, и еще долго звучит там эхом. Не просто долго и затихающе — а настойчиво ухает все то время, пока я записываю данные частной клиники, и договариваюсь о времени анализа.
— Анастасия Владимировна, — напоследок берет меня за локоть медсестра, когда мы с Машей торопливо покидаем кабинет, чтоб ехать на МРТ, — пожалуйста, не нервничайте раньше времени. Вряд ли это что-то серьезное — иначе у вас увидели бы это на плановых УЗИ. Просто нужно исключить все варианты, и потому такое исследование. Вы понимаете?
— Да. Спасибо вам, — киваю, и подхватываю ребенка на руки.
Уже в машине, пристегнув ее к оставшемуся там автокреслу, я сажусь за руль, и по дороге путанно размышляю, в какое технологичное время мы живем. Были бы деньги — и всего за двенадцать тысяч моему ребенку в тот же час готовы провести МРТ, а единственное условие — чтоб она ничего не ела за три часа. Хорошо, что все произошло как раз перед обедом, и Маруся завтракала достаточно давно.