Никогда не голодала так долго.
Никогда не сидела в холодной каменной клетке.
Никогда не пыталась свести счеты с жизнью.
Вакуум лопнул, когда уши уловили звук приближающихся шагов. Тьма поредела, к прутьям подошли трое.
— Во, поглядите, во она!
По ту сторону прутьев на меня смотрели двое рослых мужчин в доспехах и молодой парень, выглядящей вычурно даже для мира седзе-новеллы с жанром иссекай. Вроде и привлекательный, но отталкивающий на далеком, подсознательном уровне.
Длинные темные волосы были убраны в толстые косы. От концов и до корней тянулись золотые нити со свисающими на них бусинами. Правильным определением было: женоподобный. Если бы не кадык, проглядывающий в вороте вычурной одежды, я бы вовсе приняла этого парня за девушку.
На фоне до смешного уродливых охранников мой посетитель казался сущим богом (или богиней) красоты. Раскосые глаза щедро подкрашенные углём, мерцавшие золотом губы, обилие украшений. На его фоне даже оригинальная Криста, которая не успела познакомиться с ужасными условиями тюремной камеры, казалась не такой уж и красивой. У меня отняло дар речи.
— Я войду? — Спросил незнакомец, и я не понял, спрашивал ли он разрешения у меня или у стражи. Так странно прозвучал его голос.
— Ну… Эт… Пару минут. — Второй стражник испуганно завертелся на месте, оглядываясь по сторонам. — Потом всё. На выход.
— Мне хватит и этого.
Решетка с толстыми прутьями отворилась, а я попятилась назад. К вязкой тишине тюремной камеры примешался тихий стук украшений. У моего посетителя на руках было так много браслетов, что все они звенели, когда он шёл. Из-под по-восточному просторной одежды показались пальцы ног. Божечки, этот человек был бос!
Ещё хуже: ногти его были накрашены. И накрашены так хорошо, что никто в моём мире их так не красил. Простой черный окрас, никаких излишеств, но выглядело это всё равно очень интересно. Когда незнакомец ко мне подошёл, в нос мой ударил очень четкий запах, знакомый мне со врёмен обитания в общежитии при институте. Специи. Много специй. После затхлого, неприятного тюремного запаха этот букет ароматов вызвал головокружение.
Я не знала, что мне хотелось больше: потерять сознание от сосущего голода или впиться зубами в незнакомца. Хотя… Вблизи он оказался так худ, что есть его было просто неразумно. Одна кожа с костями. Я попыталась отдалиться ещё сильнее, но холодная мокрая стенка не дала этого сделать.
— Я тебя не обижу. — Спокойно заявил мужчина. Неожиданно глубокий мужской голос дико контрастировал с очень феминной внешностью. — Не нужно меня бояться.
Но я боялась. И боялась так сильно, что зажмурилась, когда ухоженные руки, явно никогда не знавшие тяжелой работы, приподняли мой подбородок.
— Пожалуйста. Открой глаза.
— Не хочу. — Живот заурчал опять. — Не трогайте меня.
— Открой глаза, если ты не хочешь отвечать за чужое преступление.
Это подействовало как электрошок. Я мгновенно открыла глаза и смутилась. Этот человек оказался слишком близко и я видела каждую точку, на по-птичьему остром носе. Мужчина (или парень?) усмехнулся. На одном из ушей блеснула золотая, круглая серьга.
— Ты действительно не она. — Он усмехнулся. — Ты совсем не она.
Я потянулась к нему, чтобы что-то сказать по этому поводу, но мужчина тут же отдалился от меня.
— Произошла ошибка! — Громко сообщил незнакомец. — Эта леди не та, кого следует обвинять! Мне нужно переговорить с Его Высочеством. Срочно.
— Что? — Один из стражников выпучил на меня глаза. — Но это точно леди Криста!
— Нет, это кто-то в теле леди Кристы. — Мужчина тронул пальцами серьгу. — Повторяю: мне нужно переговорить с Его Высочеством. Срочно.
Стражники сконфуженно переглянулись между собой, а я была готова пищать от радости. Надежда, что меня выпустят отсюда прочь, ослепляла. И пусть я не знала, что будет там, за стенами темницы, но это мне казалось чем-то лучшим, чем просто затухание здесь. В компании крыс.
— Так чего вы ждёте, уважаемые? — Мужчина склонил голову набок и длинные, очень длинные косы почти достали ему до колен. — Моё время очень ценно.
Это заставило второго стражника быстро броситься прочь, а первого отойти от камеры. Кажется, он боялся. Боялась и я. Неизвестность заставляла каждый волосок на моём теле становиться дыбом.
— Тебе просто не повезло. — Незнакомец сочувственно улыбнулся. — И это печально.
Он посмотрел на мои руки, и я смущённо спрятала ладони. Ногти на руках Кристы оказались обглоданы ещё в первые несколько часов моего пребывания здесь. Местный лак горчил, от него болели живот и желудок, но даже это по вкусу было лучше, чем мутное, жирное нечто внутри противной, годами немытой миски.