Как тесен мир, оказывается. Только отчего-то становится больно. Неужели все вот это не по-настоящему? Из благодарности моему отцу? Как же тошно.
- Маруся, не надо, - Игорь отлепляется от стены, подходит ко мне, берет за плечи, заставляя посмотреть на него. Я смотрю. – Не надо домысливать то, чего нет. Твой отец не в курсе наших отношений, иначе, будь уверена, не оставил бы меня с тобой наедине ни на минуту. А о том, Крис твой отец я узнал пять месяцев назад.
- Это ничего не меняет, - парирую, не веря ни единому его слову. – Я не вещь, Игорь Грозовский, и никому не позволю со мной так обращаться. Особенно тебе.
- Почему? Почему особенно мне? – он прищуривается, слегка склонив голову набок.
- Иди к черту! – рычу я, отталкивая Игоря от себя. Но это равносильно попытке сдвинуть с места скалу – бесполезное занятие.
- Только вместе с тобой, красотулечка, - смеется, сгребая меня в охапку.
Я даже не пытаюсь вырваться, давно уяснив тщетность подобных попыток. Просто стою, наслаждаясь теплом его тела, его запахом, пьянящим и будоражащим все мои первобытные инстинкты. Дура, что тут скажешь.
- Ну что, лимит вопросов исчерпан? Или будут еще? – интересуется он куда-то в мою макушку. О, у меня куча вопросов. Но вместо этого:
- Ты обещал мне показать шедевры своего рукоделия.
- Без проблем. Поехали?
Киваю, поспешно одеваясь.
Глава 9.
9.
Июнь – январь.
Меня будит звонок в дверь: настойчивый, долгий. Глянув на часы, показывающие 3:15 ночи, натягиваю повыше одеяло, прячась от назойливого звонка. Никого не хочу видеть. Никому не желаю открывать. Всем, кому не терпится поздравить меня с Новым годом – до свидания до вечера. Раньше полудня я все равно с кровати не встану. И плевать на все. Меня нет дома. Но похоже ночной гость думает иначе, потому что звонить не перестает. А спустя несколько минут тренькает телефон входящим сообщением.
Ну что за нехорошие люди? Если вам не спится, то я вполне себе сплю. Просто мечтаю, чтобы меня никто не трогал этой ночью. Но нет же, покой мне только снится. Вздохнув, беру телефон и замираю с трубкой в руке. На дисплее светится всего одно слово: «Открывай».
Слетев с кровати, запутываюсь в одеяле, чуть не падаю. Злюсь, выпрыгивая из одеяла, мчусь к двери, напрочь забыв, что голая. Плевать. Ему можно и голой открыть. Потому что без него с ума сойти можно. Распахиваю дверь. Холод обнимает обнаженное тело, легким ветерком ласкает разгоряченную кожу. А я смотрю на Игоря, перестав дышать. Высокий, он занимает весь дверной проем. В темных растрепанных волосах блестит вода, на обветренных губах широкая улыбка, а в янтарных глазах – шальной блеск. На нем белый свитер под горло, джинсы, а в руках – стеклянная колба с черным тюльпаном внутри. Сердце срывается с цепи, ухает куда-то в пятки и, подпрыгнув, застревает в горле, не давая произнести и звука. Я лишь отступаю назад, пропуская его в квартиру. Он шагает через порог и захлопывает дверь.
- С Новым годом, Маруся, - шепчет сорванным голосом.
Лишь киваю, желая только одного – очутиться в его сильных объятиях. Игорь все понимает без слов. Аккуратно ставит колбу на пол и подхватывает меня на руки, впиваясь в мои губы совсем не нежным поцелуем.
- Ждала меня, да? Ждала?
Я никого не ждала. И его уже не ждала, потому что не верила, что он вернется. Потому что решила, что все – моя сказка закончилась с последним ударом курант. И теперь я просто не верю, что он здесь, рядом. Я лихорадочно стягиваю с него одежду и, застонав, касаюсь его горячей кожи. Скольжу ладошками по плечам, груди, очерчивая контуры черной кошки, играясь серебряным медальоном, срывая стоны с его и своих губ. Позволяя ему все. И он принимает вызов, лаская, кусая и зализывая свои укусы. Рыча с каждым движением внутри меня, вжимаясь в меня, проникая глужбе, резче, словно утверждая на меня все права. Клеймя и присваивая. И я поддаюсь ему, выгибаясь навстречу, еще теснее, растворяясь в неистовом наслаждении. И мир рассыпается на части. А когда собирается вновь, мы лежим на полу в ворохе подушек, сброшенных с кровати, до которой мы так и не добрались.
Я лежу на Игоре, слушая, как мерно бьется его сердце и выводя узоры по его груди. Он слегка подрагивает от моих прикосновений, поглаживая меня по спине, попе, рождая табун мурашек.
- Марусь.
- М? – вот разговаривать сейчас вообще нет никаких сил. Поспать бы, но спать тоже не хочется. А вот целоваться…я тянусь к нему губами. Поцелуй мягкий, нежный, изучающий. Как будто не целовались до этого никогда. И жидкий огонь растекается по венам, пульсирует между бедер, где снова все влажно и горячо от желания.