— А где сейчас твоя сестра? — спрашиваю осторожно, помня, что он ни разу не упоминал о сестре. О брате рассказывал, а о сестре – ни слова.
— Тая живет с дедом в деревне. Когда родители развелись, дед забрал ее себе, потому что отец не позволил маме воспитывать его дочь. Тогда мы узнали, что Таю родила другая женщина. Знаешь, а ведь мама никогда не обижала ее и любила, даже больше нас, своих сыновей. Тайка всегда для нее принцессой была, — я слышу, как он улыбается. А в груди щемит тоска. Что-то слишком часто за последние дни его тянет на откровения.
— У тебя потрясающая мама, — улыбаюсь я, опуская «была», чтобы не тревожить боль.
— Восемь лет назад у мамы диагностировали порок сердца, — заговаривает он снова после долгого молчания. — А два года спустя отец ушел от нее. Он женился почти сразу после развода. Его жена неплохая женщина, искренне заботится о нас, хотя мы уже давно взрослые все. И Тайку балует…Правда сейчас у нее своих забот хватает…
— Гарри! — радостный вопль оглушает. Я резко поднимаюсь, в один момент оказавшись стоящей рядом с Игорем. А вокруг – никого. — Гарри! Ты приехал! — снова детский крик, а следом из-за яблони появляется рыжий мальчуган лет восьми. Со всех ног он несется на нас и в считанные секунды виснет на Игоре, закрывшего меня своей спиной. — Ура! Я знал! Знал, что ты приедешь! — радуется мальчуган, обнимая Игоря за шею и не забывая трясти ногами, видимо, от радости. И тут мальчишка замирает, заметив меня. Он тут же скатывается с рук Игоря и подходит ко мне. А взгляд-то какой серьезный. Я невольно сдерживаю смех, но улыбка все равно растягивает губы.
— Привет, — протягиваю мальчугану руку. Он продолжает меня рассматривать, и я спешу представиться: — Я Маша.
Но мальчуган словно не слышит меня, он смотрит на Игоря и вдруг выдает:
— Зачетная девчонка, Гарри! Это твоя Гермиона?
Я округляю глаза, совершенно растерявшись от происходящего. А Игорь с серьезным видом качает головой и, подхватив мальчишку на руки, усаживает его на свои плечи и убежденно заявляет:
— Нет, мой друг, это моя Джинни, — и подмигивает мне.
И я взрываюсь хохотом.
Мальчишка с изумлением оборачивается ко мне, согнувшейся пополам от смеха.
— Ой, не могу… — сквозь смех и слезы. Вдох-выдох. Но стоит взглянуть на изумленного рыжего мальчугана, как смех накатывает снова. Надо же! Поклонник Гарри Поттера!
Игорь спускает мальчишку на землю, что-то шепчет ему на ухо. Тот кивает радостно и улепетывает, оставляя нас одних. Игорь приседает передо мной на корточки, заглядывает в раскрасневшееся лицо.
— Поклонник юного волшебника? — успокаиваясь, киваю в сторону умотавшего мальчишки.
— Любимая книга, — улыбается широко. — У него вся коллекция собрана и каждая зачитана до дыр.
— Книги – это прекрасно, — отсмеявшись, приседаю напротив Игоря. И сразу возникает ощущение некоей интимности, как будто у нас есть большой-большой секрет, о котором мы тут тайком перешептываемся. Качаю головой. Нет, это все мальчишка, так ловко втянувший в сказку, ничего при этом не сделав.
— Это еще что, — хмыкает Игорь. — Погоди, он еще притащит очередной сценарий и непременно втянет нас в игру. Вот увидишь!
Он поднимается и подает мне руку. Я вкладываю свою ладошку в его, сжимаю, переплетая пальцы. И замираю в опасной близости, сейчас стрекочущей напряжением.
— А он…
— Мой сводный брат, — предугадывает мой вопрос. — Захар.
— Какая у тебя большая семья, — выдыхаю с улыбкой, пока мы медленно движемся в сторону светящегося окнами дома, держась за руки как влюбленные подростки.
— Только не то все это, — в тихом голосе Игоря слышится горечь. Мимо проносится Захар, чуть не сшибив меня. Невольно отпрянув оказываюсь в объятиях Игоря. Замираю, затаившись. — Своего хочется. Чтоб вот такой носился по двору. Свой, понимаешь?
Сглатываю, сбитая с толку. Своего. Как тут не понять. Детей он хочет, семью. То, чего я не могу ему дать. Со мной у него никогда не будет полноценной семьи.
— Марусь, — зовет, за подбородок приподнимая мое лицо. — Что случилось? Что опять не так?
Но меня опережают.
— Игореша, милый!
Я резко отступаю, оборачиваясь. Навстречу нам идет молодая блондинка в кричащем платье, выставившем напоказ все прелести. Высокие каблуки, красный шелк короткого платья, откровенный вырез, яркий макияж и распущенные волосы, волнами струящиеся по плечам и груди четвертого, не меньше, размера. Короткий смешок срывается с губ. Но когда девица, покачивая бедрами, бесцеремонно отодвигает меня в сторону, чтобы прижаться к моему — моему! — мужчине, становится не смешно. Бешенство вскипает в крови, сбивает дыхание. А девица времени зря не теряет, обвивает руками шею Игорю, теснее притискиваясь своей кормой к груди соседушки, который, кстати, и не сопротивляется.