И хотя я не понимала, почему эта шутка считается забавной (и не могла спросить у ребят в школе: они сказали бы, что я глупая), — он улыбнулся. И снова все стало хорошо.
Осенью мы собирали каштаны в парке, и я показала ему, как мама научила меня делать из них маленьких человечков, втыкая булавки вместо рук и ног. Я даже предложила приготовить что-нибудь вместе — что-то из того, что мы обычно делали с мамой. Мы нашли старую кулинарную книгу с одним из ее любимых рецептов. «Мамино особое миндальное печенье», — приписала она сбоку. Однако, когда мы с отцом взбивали яичные белки, они никак не хотели подниматься.
— Ничего страшного, — весело сказал он. — Мы можем просто купить готовое печенье.
Но это было совсем не то.
— Что мы будем делать на Рождество, Элли? — спросил он, когда в магазинах стали появляться украшения. Мне казалось невозможным встречать Рождество без мамы. — Мы могли бы поехать к твоей тете в Шотландию, если ты не против. Она приглашала.
Мне не нравилась сестра отца. Когда она гостила у нас, то постоянно говорила матери, что я «слишком взрослая себе же во вред», что бы это ни значило.
— Я бы лучше осталась в нашем доме только с тобой, — ответила я.
Он кивнул.
— Хорошо. Я рад, что ты так говоришь.
Так что, когда мисс Гринуэй пригласила нас провести этот день с ней и ее старой матерью, я ожидала, что отец отклонит приглашение. Но он сказал, что это очень мило и что мы не знали, куда себя деть.
— Было бы невежливо отказаться, — пояснил он мне потом.
Папа сказал, что мы должны принарядиться. Так что я надела темно-синее бархатное платье, которое становилось мне мало, и повязала волосы лентой, как Алиса, а отец надел свои лучшие серые брюки и то, что он называл водолазкой (хотя это не было похоже на костюмы водолазов из моей энциклопедии).
Мисс Гринуэй встретила нас в дверях, хотя мы даже не успели постучать. Она надела красное платье с беспорядочным узором, такое короткое, что открывало колени.
— Ах! Какие шикарные конфеты! — разразилась она восторгом, когда я передала их ей, как заранее сказал отец. — Вам не стоило беспокоиться. И подарки тоже! Вы нас балуете!
— Вовсе нет, — ответил отец. — Я очень благодарен за заботу, которую вы проявили к Элли.
Он слегка подтолкнул меня локтем.
— Да, — произнесла я, вспомнив о хороших манерах. — Спасибо.
Когда мы вошли в гостиную, старуха сидела там в кресле и вязала.
— Я вижу, он притащил и ребенка, — сказала она дочери, как будто нас там не было. — Изображаем счастливое семейство, да?
Мисс Гринуэй покраснела.
— Не беспокойтесь насчет мамы, — шепнула она. — Она слегка заговаривается, особенно после дневного сна.
Но после обеда, когда папа задремал в кресле перед выступлением королевы, а мисс Гринуэй потребовалось подняться наверх, чтобы «освежиться», я вошла в кухню. Старушка мыла посуду. Я заметила, что ее шея покрыта морщинами, как у черепахи.
— Могу я чем-то помочь? — вежливо спросила я.
Она показала мне язык.
— Это очень невоспитанно, — сказала я.
— Не глупи, малявка. Я просто пытаюсь тебя подбодрить, вот и все, — хочу рассмешить.
Я повторила фразу, которую однажды мама сказала отцу:
— Ну, немного странный способ этого добиться.
Она пожала плечами.
— Может, ты и права. — А затем протянула мне полотенце с надписью «Привет из Лайм-Реджис!» — Давай просто продолжим вместе, ладно? А теперь расскажи мне, что сейчас любит молодежь? — Ее глаза затуманились. — Когда я была в твоем возрасте, мы катались на коньках по деревенскому пруду…
После этого мне стало нравиться бывать дома у мисс Гринуэй, потому что я сидела с ее матерью, а та рассказывала всякие истории. Рядом с ее креслом всегда стояла большая банка тянучек.
— Никогда такое не ела? — ахнула она, когда я сообщила, что мама не разрешала конфеты, потому что они вредны для зубов. — Да ты, считай, и не жила, дорогуша. Давай, попробуй одну!
Они были мягкими, сладкими и утешающими. Когда одна прилипла к небу, мама мисс Гринуэй показала, как отлепить ее пальцем.
Это произошло следующим летом, когда мне было восемь с половиной. Отец вошел в мою комнату.
— Как ты посмотришь, если у тебя снова появится мама? — спросил он.
Будь я помладше, подумала бы, что нашли способ вернуть мою настоящую мать. Но теперь я знала, что это невозможно.
— Что ты имеешь в виду?
Его лицо было таким красным, словно он обгорел на солнце.
— Я предложил мисс Гринуэй выйти за меня замуж. Она будет любить тебя так же сильно, как я. Как думаешь — ты сможешь ее принять?