— Это Равиль, знакомьтесь! Вместе лямку тянули за речкой! — Представил Вася своего спутника. — Будет жить в деревне, заниматься организацией филиала военно-патриотического клуба и за тобой присматривать, Вань. И курировать твою писанину, много вспомнил?
— Чо, проверили данные, сошлось? — Обменялся рукопожатием с Равилем и затаил дыхание в ожидании ответа.
— Есть такой, да, Константин, семьдесят восьмого года рождения. Должен был в том году в школу пойти, но как ты и говорил, сотрясение, несколько переломов и сейчас в деревне у родственников обитает. — Отчитался Андрей. — Увидеть небось хочешь? Это я через свои каналы узнал, не стал по работе запрос отправлять, следы оставлять, так даже лучше получилось, все подтвердилось…
— Нет, — убедившись, что со мной (впрочем, со мной ли, я то вот он) всё в порядке. — пусть живут спокойно, не хочу ни вмешиваться, ни встречаться…
— Эффекта бабочки опасаешься? — Цепко вгляделся в меня Равиль. — Ты уже вмешался, с песнями этими и не только. Обратного хода нет, Ваня, тут или менять что-то или всё так же пройдет, как у вас, порассказали мне бойцы, — он кивнул на дядьку с Васей. — волосы дыбом!
Я, в свою очередь — внимательно изучал его. Лет за тридцать, странно, как он с Андрюхой вместе воевал, старше ведь гораздо. Офицер скорее всего, весь битый и тертый, на лице даже несколько шрамов. Вот и представитель тех серьёзных людей, о которых говорил дядька — пожаловал.
— Равиль из запасников! — Заметив мои сомнения поспешил прояснить ситуацию Андрей. — Нам вообще повезло, срочникам, что с ними служили!
Блин, да что я тут как девица на выданье мнусь⁈ Сам же хотел изменить ход истории, не спасти союз, конечно, но хоть родных и близких уберечь, по программе минимум. А тут — куратора прислали, руки не заламывают, под замок не сажают, чтоб выбить всю информацию. Вообще, все это больше похоже на самодеятельность, чем на внимание со стороны серьезных организаций, но тем и лучше для меня. Вся эта лавочка с демократией и гласностью как раз под патронажем конторы глубокого бурения происходила, вот им в руки точно не стоит попадаться…
— На опыты, значит, меня забирать не будете? — Интересуюсь у Равиля. — И что, вы вот так поверили в эту фантастическую историю? А кого вы представляете, вдруг на иностранную разведку работаете или как раз на тех, в чьих интересах развал СССР⁈
— Давай на ты, — миролюбиво предлагает Равиль и усаживается на землю. — и по порядку. Представляю я людей, скажем так, кому не по… Кому не всё равно, что произойдет со страной. Поверили не сразу, и сейчас не верим со стопроцентной уверенностью, будем проверять все вводные и полученные от тебя сведения. Сразу говорю, я и сам не до конца в такое верю, но вот здесь же и готов разбираться, присаживайся! Забирать никуда не будем, а вот присмотр и наблюдение установили уже, и тебя от лишнего внимания уберечь, и других от твоего, гм, непроизвольного вмешательства избавить. Ну ты вроде не дурак, понимаешь последствия того, что если направо налево начнешь вещать о грядущем?
— Но ясновидцев, впрочем как и очевидцев, — напеть я не решился, поэтому просто процитировал. — во все века сжигали люди на кострах. А я тут два в одном, получается, и очевидец того, что должно ещё только случиться, и ясновидец…
— А вот это мы ещё посмотрим! — Усмехнулся Равиль. — Предупрежден, значит вооружен! Война план покажет!
С появлением Равиля, как ни странно — вздохнул свободней. Тот через день приезжал на своем ухоженном «Иж планета — 4» к нам в лагерь, с удочками, якобы порыбачить. Для подтверждения своего алиби, причем — брал у нас часть рыбы. У дядьки тут три верши было, которые каждый день проверяли, кусок сети трехстенки, метров тридцать в заводь ставили и как лето окончательно началось — пошла у Паши рыбалка на муху или овода наплавом. Устроится чуть пониже стада, возле переката, и таскает то голавля, то хариуса и жирных ельцов. А Равиль уже у него таскал, но по божески, всем хватало.
А мне оставалось только с грустью наблюдать за этим, времени на такое времяпрепровождение, как рыбалка — не было. Писать, благодаря четко поставленным задачам Равиля — приходилось меньше. И у меня складывалось впечатление, что это не его запросы по персоналиям и событиям, так как тетрадные листки, пронумерованные от руки и исписанные моим безобразным почерком — он убирал не просматривая. И мне не особо докучал любопытством о будущем, и скепсиса больше не проявлял, как-то в одночасье поверив и приняв случившиеся.