- Почему ты думаешь, что она любила твою маму?
- Она звонила ей каждую неделю. Прямо по часам. Каждую среду ровно в семь вечера. Странно же, да? И я знал, что она не из тех, кто звонит другим. Я чувствовал это. Если она кому и звонила, то только по делам бизнеса.
- Она любила тебя?
- Нет. Я был сыном ее сестры. Таким она меня видела. Не думаю, что она ненавидела меня. Она была… безразлична. А вот брата моего она ненавидела – это точно.
- Откуда ты знаешь?
- Когда мама не могла с ней говорить, тетя расспрашивала о ней меня. Говорила со мной. Она сказала, что отец должен вышвырнуть Сантьяго из дома. Я ответил на это, что брат тогда может заявиться жить к ней. Помню, она засмеялась и спросила: «Откуда это у тебя чувство юмора, молодой человек?» Это всё, что я знаю о своей тете. - Я взглянул на Адама. - Это она меня сюда отправила?
- Да.
- И заплатила за лечение?
- В каком-то роде. На самом деле она разобралась в финансовых делах твоей матери. И она была исполнительницей завещания твоих родителей. У них были сбережения.
- Большие?
- Нет, не большие. Но были.
- Их хватило на то, чтобы оплатить здесь лечение?
- Вероятно. Твоя тетя обо всем договорилась.
- Она сама привезла меня сюда?
- Да, Зак. Она сама привезла тебя сюда.
- Откуда она знала об этом месте?
- Она здесь была.
- В качестве клиента?
- Да.
- Когда?
- Не знаю. Годы назад.
- Ты здесь был тогда?
- Нет. Я не знаком с твоей тетей.
- Мне нужно ее поблагодарить. Она спасла мне жизнь.
- Она помогла тебе, да.
- И что теперь, Адам?
- Вопрос на миллион долларов.
- Я знаю, что тетя Эмма не возьмет меня к себе.
- Она ясно дала это понять.
Я криво улыбнулся.
- У нее свои пределы возможного. Здесь мы зовем их личными границами.
Адам пытался сдержать улыбку.
- Да, я это понимаю.
- Я из рода довольно большого числа психически нестабильных людей.
- Это так, Зак. Но позволь задать тебе вопрос: ты считаешь себя психически нестабильным?
- Не знаю. Может быть, я закончу как брат, или мама, или тетя.
- Не думаю. Я не считаю, что ты психически болен, Зак.
- Правда?
- Правда. Но я думаю, что ты закончишь как твой отец, если снова начнешь пить.
- Похоже на то.
- Ты хочешь закончить как твой отец?
- Нет.
- Это хорошо. - Он улыбнулся и протянул мне папку. - Домашнее задание.
Я взял папку у него из рук.
- Что это?
- План действий по предотвращению срыва.
- Это как?
- Ты должен придумать план, чтобы больше не пить.
- Хорошо.
Он указал на папку.
- Там все понятно и без объяснений. Просто прочитай и честно ответь на все вопросы. Честно. А потом придумай план.
- Ладно. Но… - я просто смотрел на него.
- Ты хочешь о чем-то спросить, Зак?
- Я знаю, что мне восемнадцать. Знаю, что я уже взрослый. Но я не чувствую себя взрослым. Где я буду жить?
- Очень хороший вопрос.
- У тебя такое выражение лица, словно ты можешь мне что-то предложить.
Адам улыбнулся.
- Могу. Есть одно место в Калифорнии.
- Какое?
- Социальная гостиница. Знаешь, что это такое?
- Да. А в Эль-Пасо таких нет?
- Ты хочешь вернуться домой?
- Наверное.
- А если снова начнешь кутить со своими друзьями?
- Я понял тебя.
- Послушай, Зак. Мне кажется, тебе стоит поехать в это место. Мне кажется, оно подходит тебе.
- Да?
- Да. Если тебе там не понравится, я помогу найти место поближе к дому. Ты подумаешь над этим?
- Хорошо. Подумаю. - Я пытался отлепить взгляд от пола. Как же трудно побороть эту зависимость. Я открыл дневник на странице, которую заполнил сегодня, и передал его Адаму.
Он не спеша все прочитал, широко-прешироко улыбнулся и поднял на меня глаза.
- Ты веришь в чудеса, Зак?
- Не знаю, Адам.
- А я верю.
- Правда?
- В эту самую секунду, Зак, я смотрю на одно из них.
5.
Прошлой ночью я гулял.
Стояла полная луна, было прохладно, но не холодно. Я дошел до дерева с именем Зак и написал на земле свое имя. Потом написал имя Рафаэля, и имя Эмита, и имя Шарки, и имя Лиззи. Я написал имена всех. Имена всех тех, с кем попрощался. Всех тех, кто когда-либо был в нашей Группе. Имена всех, кого мог вспомнить, всех тех, кого встречал здесь.
В этом месте.
В этом прекрасном месте.
Я достал из кармана свою прощальную медаль и вгляделся в ангела на ней. Я дам этому ангелу имя. Сантьяго. Имя брата. Человека, оставившего меня в живых. Я решил, что он позволил мне жить, потому что любил меня. Может быть, это ложь, но это прекрасная ложь.
Я уставился на написанные на земле имена.
На земле хватит места для всех-всех имен на свете.
Быть может «земля» – это лишь одно из имен Бога.
6.
Эмит проводил меня до выхода, где я должен был подождать машину.
Я летел в Лос-Анджелес. Там меня встретят и отвезут в социальную гостиницу. Мне вспомнились слова Адама: « Не усложняй себе задачу».
Я понял, что он имел в виду.
Живи одним днем.
Одним трезвым днем.
Адам дал мне телефонный номер мужчины, которого зовут Брайан. Он будет моим попечителем. Мне нужно встретиться с ним, когда я устроюсь в гостинице.
Эмит обнял меня на прощание, я обнял его в ответ. Я учился избавляться от неловкости, которую ощущал при подобном выражении чувств.
- Я буду скучать по тебе, - сказал он.
- Я тоже буду скучать по тебе, Эмит. - Я чуть насмешливо улыбнулся. - Сделай то, зачем сюда пришел.
- Да-да, поработай над собой.
Он махнул мне рукой и пошел назад.
Я провожал его взглядом.
Эмиту тяжело было прощаться. В этом мы с ним похожи. Мы все тут похожи. Мы все одинаковы.
- Я буду скучать по тебе! - закричал я. Мне хотелось, чтобы он знал, что это правда, что я говорю это от души.
Эмит, обернувшись, улыбнулся. Люди такие красивые, когда улыбаются.
Вчера у меня был последний сеанс терапии с Адамом. Он сказал, чтобы я позвонил ему по приезде в Лос-Анджелес и дал мне номер своего мобильного. Мы обсудили мой план по предотвращению алкогольного рецидива, хотя я совершенно не собирался срываться.
- Все клянутся, что никогда больше не будут этого делать, никогда больше не будут пить, Зак. Хочешь услышать статистику? - Ох уж этот Адам и его любимые цифры.
Я вырвал из блокнота листок и написал на нем слово «изменения».
- Кто-то написал это слово на моем сердце, - сказал я.
- И ты понял, кто?
- Все.
- Все?
- Да, все. Ты, Рафаэль, Шарки и все в Группе. Все.
- Как насчет высших сил?
- Бог? Он тоже его написал. Думаю, он помог мне.
- Твои отношения с Богом все еще не так просты?
- Ну… он ведь создал тебя и Рафаэля.
- Да, это так.
- Поэтому я нормально к нему отношусь.
- Всего лишь нормально?
- Это начало.
Это и правда только начало.
Я попрощался с Адамом. Во мне остались невысказанные слова, но никогда нельзя сказать всего, что хочется. Я это знаю. Прежде чем выйти из его кабинета в последний раз, я посмотрел на Адама и сказал:
- Мне хочется, чтобы ты меня обнял. Можно?
Я почувствовал, как его руки обняли меня, и в это мгновение в мире остались только мы – я и Адам. Только я и Адам.
И вот что меня убивало: я должен был его отпустить.
Сев в машину, я глубоко вздохнул и пощупал карман, чтобы убедиться, что моя прощальная медаль со мной.
Прощай, лабиринт.
Прощай, дерево по имени Зак.
Прощай, группа «Лето».
Прощай, Адам.
Адам, который меня видит.
Адам, в глазах которого синева небес.
7.
В аэропорту я вел воображаемый телефонный разговор с Адамом.
Я позвонил ему со своего мобильного. Услышал его голос.