______________
* Фридрих Горенштейн, "Читая книгу Мины Полянской "Брак мой тайный..."" в книге: Мина Полянская. Брак мой тайный... Марина Цветаева в Берлине, Москва 2001.
** Ф. Горенштейн. Место.
Я ввожу эти горенштейновские зарисовки с тем, чтобы, по возможности, вместе с читателем уловить атмосферу, в которой расцветал талант писателя-одиночки, не примкнувшего ни к кругам "интеллигенции протеста", ни каким-либо протестующим обществам, возникшим в шестидесятые годы, как оказалось, в больших количествах, ни к легендарным писателям-шестидесятникам. Говорю "как оказалось", поскольку существование множества кружков и даже подпольных организаций антисоветской направленности в годы "оттепели" мало отражено в художественной и исторической литературе.
Однако вернемся к учебе Горенштейна на Высших сценарных курсах. Сценарист Юрий Клепиков, автор сценариев к фильмам "Ася Клячкина", "Мама вышла замуж" и других, к которому Горенштейн относился с большой теплотой, вспоминает:
" По прошествии первых недель определились лидеры, авторитеты, любимцы. Вот два молчуна - Иван Драч и Алесь Адамович, уже известные писатели. Красавец и остроумец Толя Найман. Гений обаяния Максуд Ибрагимбеков. Безупречный Илья Авербах. Эрлом Ахвледиани и Амиран Чичинадзе - организаторы быстрых застолий, сценаристы будущих великих фильмов. Со всеми хотелось сыграть в карты, поболтать, выпить, пуститься в какие-нибудь прегрешения.
А что Горенштейн? Да все так же. В сторонке, сбоку, никому не интересный. Но час его близился. Никогда не забуду: на одной из лекций там и тут читают свежий номер "Юности". Наконец он попадает в мои руки. "Дом с башенкой". Проза Горенштейна потрясла. Стало ясно, кто тут самый-самый. Фридрих с достоинством поистине аристократическим принимает свое новое положение, перестает выступать в роли оратора, а если и возникает, к нему напряженно прислушиваются. Но удивительно - остается в изоляции, на этот раз по своей воле. Куда-то исчезает, никто не видит его праздным, выпивающим, ухаживающим за девушкой, спешащим на футбол.
Фридрих был слушателем сценарной мастерской Виктора Сергеевича Розова. Оказался "неудобным" учеником. Все завершилось скандалом. Дипломный сценарий Горенштейна завалила комиссия, состоявшая из ведущих сценаристов того времени. Мастер не защитил подопечного"*.
______________
* Октябрь, 2002, 9.
Текст помфлета Горенштейна "Товарищу Маца - литературоведу и человеку, а также его потомкам", опубликованный в 1997 году, именно сейчас высвечивает, комментирует рассказ Клепикова. Из памфлета узнаем, что студиец Горенштейн, единственный в благополучной гостеприимной компании, любящей застолья, не получал стипендии, которая по тем временам была немалой - 120 рублей. Горенштейн рассказывал, что чувство голода было тогда обычным его состоянием. "В те замечательные для многих годы, о которых ныне мечтают, мне приходилось жить как раз хлебом единым, без холестерина... Я весил 53 килограмма. Вес явно диетический. Замечательный вес, если бы только не землистый цвет лица. Но главное было душу сохранить и скелет... Душа держалась в старом портфеле, потому что стола тогда не было, но потом я стол все-таки приобрел и переложил душу в ящик".* "И это была не просто нищета, вспоминал Марк Розовский, - а какая-то нищета с угрюмством, какая-то достоевщина в быту. Неловко вспоминать, но я ему подсовывал денежку, приносил "продукты" в каморку, которую он снимал в доме рядом с Домом журналистов".**
______________
* Ф. Горенштейн, Товарищу Маца, Зеркало Загадок, 1997, 5.
** М. Розовский, "Ступени", Октябрь №9, 2002.
Нетрудно предположить, ибо кто из нас не был студентом, что "организаторы быстрых застолий" устраивали их в складчину, и Горенштейн оказывался в неловком положении, поскольку стипендии он не получал, и денег у него не было, и тогда он вновь и вновь чувствовал себя тем самым отщепенцем, о котором впоследствии напишет: "Бездомность отщепенца, как и голод его, психологически чрезвычайно отличаются от всеобщей бездомности во время великих испытаний народа..."*
______________
* Ф. Горенштейн, Место.
"Комиссия во главе с А. Каплером также определенным образом оценила "Дом с башенкой", по которому мы вместе с Тарковским, с которым я тогда уже познакомился, хотели писать сценарий. "Непрофессиональная работа, определил Каплер, - так, подражание Пановой".
На основании подобных заключений меня в конце концов с этих курсов и отчислили"*. (Сценарий по "Дому с башенкой" - это и есть дипломный сценарий, о котором пишет Клепиков.)
______________
* Ф. Горенштейн, Товарищу Маца, Зеркало Загадок, 1997, 5.
Спустя тридцать три года Горенштейну зачем-то понадобилась справка, о том что он учился на курсах. И, надо же, ему удалось ее получить:
Высшие курсы сценаристов и режиссеров
Справка №109, 27.05.97
г. Москва
Дана Горенштейну Фридриху Наумовичу в том, что он учился на Высших сценарных курсах в период с 20 декабря 1962 г. (Приказ по курсам от 20.12.62 г.) по 1 апреля 1964г. (Приказ по Оргкомитету СРК СССР от 17.04.64 г. №62).