Встреча затягивается на долгих два часа, так как Нолан сразу решает обсудить изменения в касте для второго фильма. Меня всегда поражает трудолюбие этого человека. Он готов много, а главное, продуктивно работать. Я предлагаю взять на одну из ролей Билла Скарсгарда, так как тогда он по факту будет играть сына своего же отца. Кажется, Нолану нравится такая идея. Мы покидаем гостиницу в семь часов и Надя просит заехать к ней, чтобы переодеться. Поэтому в клуб мы приезжаем только к начале девятого.
В огромном зале, который освещает куча неоновых лент, грохочет музыка. Ева и Вейн сразу уходят в толпу танцующих и диджейского пульта. Мы с Надей пару минут стоим недалеко от входа, но высмотрев среди гостей своих подруг, Паркс уходит с ними, а я решаю пойти и поискать Тома. Я не очень любила клубы, из-за их атмосферы, музыки, которую там ставят и толпы людей. Лучше посидеть в каком-нибудь ресторане.
— О, Рора, привет, рад тебя снова видеть, — я встречаю Билла у бара. Он в красной рубашке и черных брюках, а на спинке высокого стула, висела его куртка. Он улыбается мне и мы коротко обнимаемся.
— Привет, Билл, я тоже рада тебя видеть, — я решаю немного поговорить с ним, так как знаю, что Том где-то тут. Я забираюсь на соседний стул и заказываю себе апельсиновый сок. В бокале у Билла замечаю виски со льдом, — фильм был потрясающий, — отмечаю я.
— Да, спасибо, — брюнет улыбается, но не той кровожадной улыбкой клоуна, а вполне милой и приятной, — мы правда старались сделать его максимально жестким и напряженным, — о да, это им определенно удалось и я даже стала думать о том, что хочу почитать книгу, по которой снят фильм. Военная драма про человека с ПТСР и наркозависимостью явно заслужила самых престижных наград.
Мы обсуждаем фильм и предстоящий полет в Берлин. Билл летит с нами, так как в первом фильме у него есть всего пара сцен, которые подготовят зрителей к дальнейшему появлению персонажа в продолжении картины. Еще говорим о Швеции и Билл показывает мне фотки. Я не была в этой стране, но после его рассказа, мне хочется посетить ее.
— Ладно, я думаю, что мне стоит пойти и поискать Тома, — говорю я, когда допиваю сок. Билл советует поискать его на другом конце зала, где была мягкая зона и я решаю поступить именно так.
Пробираясь сквозь толпу танцующих и веселящихся людей, я еще раз встретила Сэма, который танцевал с Элизией и Харрисона с Биби. Они тоже сказали, что Томас где-то на диване и я поднялась по лесенке, подсвеченной неоновой лентой. На своеобразном подиуме стояли столики, окруженные темно-серыми диванами. Над ними висели разные плакаты и неоновые лампы, мерцающие разным светом.
Когда я все же нахожу Тома, то сначала не понимаю, что происходит. Мне кажется, что это какой-то бред и быть такого не может. Мой благоверный сидит на одном из диванов, а на его коленях… Сиэра. Том страстно целует ее, запустив свои руки под ее майку, а ее пальцы гуляют по его волосам. Она в коротких шортиках и забралась на диванчик с ногами. Первое, что я ощущаю, это подступающую тошноту. Мне резко становиться плохо и в глазах темнеет. Я не могу орать или устраивать скандал, просто не могу. Я просто не могу поверить в то, что Том мог мне изменить. Он же буквально пять часов назад обнимал меня на ковровой дорожке и говорил о том, что любит меня. Может это была игра?
Сдерживая подступающую истерику, я начинаю идти к выходу из клуба, стараясь не попадаться на глаза своим знакомым. Слезы сами катятся по моим щекам и кажется, что я сильно размазала тушь и тени, которые наносила перед тем, как поехать к Нолану. В голове стоял настоящий гул от той кучи вопросов, которые возникали у меня после увиденного. Что если Том просто использовал меня, так как ему нужна была девушка? Ну там пиар или что-то в этом роде. Нет, он был таким искренним и добрым, хотя… Томас же актер и мог притворяться. Нет, я не хочу думать об этом.
— Аврора, все хорошо? — кто-то хватает меня за локоть и я резко останавливаюсь. Когда я поворачиваюсь, то вижу перед собой Билла. Он внимательно смотрит на меня и хмурится, — что произошло? — он вытаскивает из кармана куртки платок и протягивает мне. Я благодарно киваю и промокаю им глаза, оставив на голубоватой ткани черные следы от туши.
— Я… я… , — мне тяжело сказать что-то, так как я не знаю, могу ли вообще говорить о таком, — я видела Тома… и он был с Сиэрой… и…
— Понятно, — тяжело выдыхает Билл и обнимает меня, — все будет хорошо… пошли… тебе нужно на воздух.
Я соглашаюсь с Биллом и позволяю обнять себя за плечи. Так как на мне легкая рубашка, а на улице заметно похолодало, то Скарсгард накидывает на меня свою куртку. Она просто огромная, но теплая. Мы стоим на улице, перед входом в клуб и даже тут слышится музыка, которая играет в заведении. Только сейчас я окончательно даю волю эмоциям и рухнув на первую попавшуюся скамейку рыдаю. Билл садится рядом и пытается меня хоть как-то успокоить.
========== Часть 32. ==========
Я не знаю сколько времени прошло с того момента, как ушел Том. Я просто лежала на полу и смотрела в стену перед собой, которая из-за пелены слез превратилась в одно серо-голубое пятно. Мне было невозможно больно и все нутро разъедало, как кислотой. Хорошо, что вечеринка была частной и никто посторонний не видел как Браво чуть ли не трахает себя об член Тома прямо в зале клуба. Даже если бы это произошло, никто из гостей не стал бы распространять подобную информацию. Хотя возможно, мне пофиг, я все равно не покидала квартиры с того момента, как заселилась сюда в день прилета. Изначально, ее снял для себя Билл, но войдя в мое положение, уехал в гостиницу, а меня оставил тут, за что я была ему чрезмерно благодарна.
Съемки должны были стартовать через несколько дней и пока что многих актеров ждала покраска волос и прочие изменения во внешности, чтобы соответствовать образам героев. Я знала, что Харрисону будут делать более темный цвет, а Гарри и во все будут брить почти под ноль, как Тома для его роли Нико Уокера. Черт, я снова думаю про Тома. Он итак уже вторую ночь преследует меня во снах и это ужасно. Я снова и снова вижу его завораживающие глаза, которые пронзительно смотрят на меня и то, как он шепчет мое имя.
Окончательно взяв себя в руки, я прохожу в просторную комнату, которая служила и кухней, и столовой, и спальней, и гостиной, и кабинетом. С одной стороны — удобно, с другой — катастрофа, так как я привыкла жить в большой и просторном доме, где каждое помещение выполняет свою функцию. Я падаю на угловой диван и снова впадаю в прострацию, уставившись на потолок. Мне паршиво и я не знала, кто из моих друзей уже в курсе ситуации. В Берлин мы летели на частном самолете и когда я поднялась на борт, Том во всю храпел. Поэтому я просто села вместе с Ноланом и всю дорогу увлеченно говорила с ним о предстоящей экранизации, тогда же предупредила, что ужасно переношу перелеты и мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Он не искал меня и не задавал Гарри, Харрисону и остальным лишних вопросов. Еве я сказала, что хочу поработать над книгой и мне нужна изоляция, а так как это была частая практика, то скорее всего она ничего не подозревает, как и остальные. Мелендес явно сказала им, что я всегда так работаю.
Возможно, мне была нужна поддержка, но я не хотела привлекать ко всей этой ситуации внимания, поэтому получала сообщения только от Билла, и от Тома, который постоянно извинялся за все подряд, хотя я не понимала к чему это. Если он хочет быть с Сиэрой — флаг ему в зад, пусть только меня не трогает.
Я лежала и думала о том, что скоро мне все равно придется покинуть эту уютную берлогу, так как начнутся съемки и разные мероприятия к ним приуроченные. Мои мысли прервал звонок в дверь и я, готовясь высказать Томасу очередную порцию просьб уйти, иду к дверям.
— Том, если это ты, то прошу тебя, уйди, — я буквально скулю и сжимаю дверную ручку. Где-то внутри я хочу услышать его голос, который стал в какой-то степени родным.