Между тем раздражённая глава Хеллсинг, до этого сидевшая как на иголках, наконец, смогла взять себя в руки и спокойно выдохнуть.
- Прости, Ванкувер, привычка, – степенно извинилась она перед сослуживицей, затем с довольной улыбкой обратилась к слуге. – Превосходно, Алукард. Каковы результаты?
- Со священником покончено. Выживших нет, – отчитался тот, когда подошёл достаточно близко.
- А? – начальница так и замерла, – А как насчёт этой леди? Разве она не выжившая?
- Я уже мертва, – ответила девчонка на руках Алукарда тонким голосом, покрываясь потом, – Про... простите...
Офицеры тут же всполошились по новой, а глаза Интегры стали больше в несколько раз.
- ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ, СВИНЬЯ!! – накинулась она вместе с Сэм на вампира.
- Ах, ты, скотина! – завизжала вторая охотница не хуже Грелля и со всей дури залепила ему пощечину, – Она же совсем ребенок, мразь!
Тот же, получив оплеуху, недобро зыркнул в сторону обидчицы, и также спокойно выдал:
- У меня не было выбора.
- Простите! Простите! – всё извинялась неизвестная коротко стриженная девушка-вампирка, чувствуя в происходящем свою вину.
Рейвен же с упоением наслаждалась этой картиной.
- Похоже, твой сегодняшний результат – НОЛЬ! – подвела она итог ночи под сводами неспокойной деревеньки. – А ещё называешь себя охотником на вампиров, ха! И одного человека тебе доверить нельзя.
«Сейчас кому-то будет очень плохо», – начал злиться первородный.
- Ну-ка подержи, – он всучил свёрток с молодой дракулиной опешившей начальнице и пошёл к Рейвен, на ходу вытаскивая тяжёлый пистолет.
- Может, мне тогда переквалифицироваться в охотники на демонов, как считаешь? – ехидно бросил он, приблизившись и наставив дуло точно в грудь демонессе.
- Ну, можешь и попробовать, – мило ответила та, а затем добавила, – Правда, в таком случае результат будет ещё более удручающий, нежели сегодня.
И как раз в этот момент раздался выстрел. Пуля пробила руку вампира навылет. Обернувшись, Алукард мог видеть Саманту, широко расставившей ноги и держащей обеими руками дымящийся пистолет. Ещё пара секунд, и с её губ готовы были сорваться слова приказа, показаться проклятая метка, что навек отпечаталась на языке контрактницы. Она вновь нажала на курок, метясь брюнету в голову.
- Я не позволю плодить вампиров никому, даже тебе. Если я терплю твоё присутствие, это не значит, что я разрешу множить и так огромный род, низший, – голос охотницы напоминал шипение змеи, она смотрела на носферату с такой ненавистью, как не смотрела ни на кого, даже на Астарота.
Брюнет же, прищурив алые очи, медленно развернулся в сторону русоволосой особы. Он не был сколько-нибудь обеспокоен по поводу реакции Сэм, ибо её мнение интересовало его в последнюю очередь. И всё же стоило прояснить ситуацию.
- Если ты думаешь, что я сделал это намеренно, то ошибаешься. Эта полицейская сама решила “жить” дальше. Это был её выбор. Но если ты считаешь, что не стоило давать ей этот шанс, то давай, отними его. Ты не можешь пока убить меня, зато можешь убить её, – подзуживал он Саманту, широко ухмыляясь. – Ну же, давай. Наведи на неё пистолет и спусти курок. Убей вампира, ведь для тебя эта жизнь ничего не стоит.
Под гнётом этих слов юная полицейская вся сжалась и мелко задрожала на руках Интегры. Как видимо, умирать второй раз ей совсем не улыбалось.
- Вот именно, мне это ничего не стоит. Кто она мне со своим свободным выбором? Очередной жалкий вампирёныш, для расправы над которым не нужен даже пистолет — капни святой водой и кранты ей. И не надо выступать в роли благодетеля, ты даже представить не можешь, как ей потом хреново будет, – прошипела Сэм, не отводя пистолета. Алукард был опаснее и, чтобы он не говорил, он всё равно защитит своё создание, чего бы это ему не стоило. Поэтому логичнее было бы держать на мушке именно его. А с вампиркой она может разобраться в любое время.
- А ты, значит, можешь? – со всем присущим ему скепсисом заявил вампир в своё оправдание.
Всё-таки именно он, как никто другой, может себе представить, какое это, коротать своё время в вечности, причём с таким чудовищным образом жизни. И не какому-то человеку решать, кому быть вампиром, а кому упырём.
- Так, отставить! Ванкувер, убери пистолет, – очнулась глава организации Хеллсинг, – Мы забираем эту леди с собой для её же блага. А ты, Алукард, ещё получишь за это.
Он недобро покосилась на подчиненного, который лишь устало вздохнул, видать ему было не привыкать получать втык от хозяйки.
- Попал, клыкастый, – рассмеялась Рейвен, которая всё это время молча наблюдала за творившимся перед её очами фарсом. – Ох, пошли, прошвырнёмся что ли перед твоей казнью. Сегодня прекрасная ночь для прогулки.
Она посмотрела на багровую луну и загадочно улыбнулась.
- Госпожа, у вас ещё есть поручения для меня? Или мне сдать с вами отчёт и проводить вас до спальни, чтоб в особняке снова не заблудились?
Хозяйка ещё была на взводе. Лишь приказ Интегры заставил её отбросить чужой пистолет в сторону.
- Свободна, – бросила она и, сунув руки в карманы, зашагала по дороге. Сейчас ей очень хотелось побыть одной. Охотнице было о чём подумать.
«Что ж мне теперь делать? Я не желаю идти на это слушание. Будто бы мне других проблем не хватало», – нервно куря и идя по ночным улицам мертвого города, размышляла она.
Интегра же, забрав новую подопечную Алукарда, разогнала толпу зевак, после чего забралась в машину, куда сгрузила свою ношу. Автомобиль тут же сорвался с места и быстро скрылся из виду. Вслед за ним потянулась цепочка из полицейских машин и прочих правительственных организаций.
Рейвен, получив вольную, проводила уходящую хозяйку взглядом, затем отправилась своей дорогой, при этом сделав движение кистью, приглашая низшего следовать за собой. Впрочем, она не настаивала на сопровождении, так что идти или нет, решать было только ему самому.
Алукард ещё пару секунд пилил удаляющуюся фигуру Саманты взглядом, презрительно усмехнулся и пошёл вслед за Стартис. Признаться, на вампира уже нашло привычное состояние скуки и уныния, которым он страдал последние сотни лет. Противник как всегда оказался слабаком и более не стоил даже воспоминаний о нём, но зато можно было подраться с той, кто действительно заслуживал внимания — с демонессой.
Та подождала, пока мужчина сравняется с ней, и только затем заговорила с ним:
- Знаешь, давно хотела спросить, почему ты так помешан на драках? Ты отчаянно ищешь себе соперника по зубам, даже слишком отчаянно... Неужели больше нет подходящих развлечений в твоей бессмертной жизни?
Казалось бы, простой вопрос, но он являлся ключевым для блондинки, чтобы правильно выработать себе представление об этом любителе пострелять из огнестволки. Саманта была права кое в чём, а именно в том, что её подчинённая никак не могла сформировать собственное представление об этом типе, а следовательно, и понять, что именно к нему чувствует, да чувствует ли вообще. Вроде враг и в тоже время они служат одному делу. К тому же Алукард, несмотря на все многочисленные подколки в её адрес, всё же проявлял к ней уважение, что также вызывало сомнение по поводу того, что его можно ненавидеть. С Астаротом в этом плане было легче, ибо он был стопроцентным соперником, хотя с ним иной раз можно было интересно провести время. А вот вампиру до души человеческой контрактницы было, как до чужих распятий. И поэтому судить об их взаимоотношениях Стартис не могла, хотя прошло уже немало времени с момента их первой встречи.
- А что не ясно? Я просто хочу умереть. В бою с достойным противником, не успев упасть на землю. В конце концов, быть самым сильным — ужасно скучно, а смерть вполне разнообразит моё существование, – хмыкнул вампир, идя рядом с демоном.
Признаться, он не считал её ни врагом, ни соперником. Ему не хотелось принимать смерть от сверхъестественного существа, Алукард желал погибнуть от руки человека. Это было навязчивой идеей. Чудовище может убить лишь человек, любил повторять он. Только к людям вампир чувствовал нечто вроде уважения: такие слабые и вместе с тем очень сильные, невероятно хрупкие существа, но именно они цепляются за жизнь, как никто другой. Только люди в состоянии стать чудовищами похлеще самых ужасных монстров или же чище самих ангелов. Правда сейчас таких осталось очень мало, по пальцам пересчитать, но не в этом ли их ценность?