— Но, если написанное — правда, то он и есть твой наследник, светлейший…
— Ну уж нет, — упрямо сказал король. — Я еще не старик, которому не пережить и одной зимы. Когда отправлю Серсею и ее выродков на плаху, женюсь снова. У меня еще десять сыновей будет!
Услышав, как легко Роберт упомянул о казни детей, которых до сих пор считал своими, Нед ощутил дурноту. Ему снова вспомнились дети Рейгара, их брошенные к подножию трона окровавленные тела, завернутые в красные плащи Ланнистеров. А потом перед глазами встала Лианна, прижимавшая к себе маленького Джона.
— Роберт, прошу тебя, не стоит так торопиться. Нужно будет вызвать Станниса в Королевскую Гавань, подробно его расспросить. И в любом случае детоубийство — немыслимый грех…
Король его не слушал.
— Эй! — крикнул он слугам, которые внесли завтрак. — Тащите еще пива!
Он опрокинул в себя еще рог, рыгнул и вытер рот ладонью.
— Все, Нед, довольно, я устал от проволочек. Казни своего дезертира или оставь гнить в камере, как пожелаешь, а все письма прикажи пересылать тебе в Королевскую Гавань. Мы выступаем немедленно. Ночной Дозор получит помощь, как только государь разберется с более насущными делами.
3.
Эддарду удалось отсрочить исполнение королевского приказа лишь на один день — и то только потому, что расквартированные в зимнем городке дружины его знаменосцев не могли сняться с места в одночасье. На следующее утро он в походном доспехе и плаще, верхом на лошади, с хмурым видом наблюдал, как латники, конные и пешие, выстраивались в колонны под предводительством своих лордов. Роберт, в меховом плаще с капюшоном, восседал на огромном черном жеребце. Барабанщики выбивали гулкий неторопливый ритм, звучавший в ушах Неда траурной музыкой. Этот поход не только хоронил все его надежды найти сестру и племянника, но и вынуждал оставить Север, которому, возможно, угрожала серьезная опасность. В замке оставались Кейтилин и дети; слова прощания были сказаны, и он обнял их всех в последний раз. Робб, его старший сын и наследник, проводил их верхом до границ зимнего городка, поклонился королю и своему отцу и поскакал обратно.
Эддард ехал медленно, с тяжелым сердцем. Когда колонна достигла поворота, за которым Винтерфелл был бы уже не виден, он остановился и обернулся. Над холмистой равниной, расстилавшейся вокруг замка, плыл темный туман. Он скрывал ворота и часть тракта, но все равно Эддарду показалось, что их догоняет какой-то всадник. Он отдал приказ войску остановиться. Пока посыльный скакал к голове колонны, откуда даже на расстоянии был слышен возмущенный рев Роберта, всадник подъехал ближе, и Эддард узнал своего сына, с которым недавно простился.
— Робб? Что случилось? Мать что-то просила тебя передать? — он сразу же подумал о Кет.
— Отец! — Робб осадил лошадь, поравнявшись с ним. — Как хорошо, что вы еще не успели далеко отъехать. Только что вернулся отряд, который ты отправлял в Черный замок.
— Так скоро? — удивился Нед, он не ждал возвращения посланных им людей раньше, чем через две-три недели.
— Они не доехали до Стены, — быстро проговорил Робб, его светлая кожа разрумянилась от скачки и от волнения, — но они поймали еще дезертиров. Много!
Эддард схватил за узду ближайшую к нему лошадь, велел всаднику:
— Скачи к королю, передай мои слова: выступление придется отложить. Я возвращаюсь.
— Мы не дезертиры.
Стоявший перед лордом Эддардом Старком парень был выше него ростом и шире в плечах, хотя вряд ли давно начал бриться. Как и остальные дозорные, которых задержал отряд десницы — их было шестеро, и самому старшему нельзя было дать больше двадцати. Лошади их выглядели измученными долгой скачкой, одежда была истрепана, а сами они едва стояли на ногах, но держались с достоинством и смотрели прямо в глаза, что расположило к ним Неда.
— Тогда что вы делаете здесь, так далеко от Стены? Лорд-командующий послал вас с поручением?
— Лорд-командующий мертв. Мы приехали просить помощи.
Дозорных усадили за стол в Большом чертоге; ели они с жадностью изголодавшихся. Нед не собирался их торопить, но старший, быстро опустошив миску, встал и поклонился королю, восседающему на помосте с лицом мрачнее тучи, и деснице.
— Ваша милость, лорд Старк. Мы шестеро — Пип, Албетт, Раст, Джерен, Дареон и я, меня Гренн зовут, — мы недавно стали дозорными, месяца не прошло, как присягу дали. Мы, может, что не так сделали, прощения просим. Всех, кто знал, что надо делать, — Старого Медведя и прочих — всех убили.
Роберт, уже несколько минут в раздражении барабанивший пальцами по столу, рявкнул на него:
— Да скажи ты уже толком, что у вас случилось, Иной тебя забери!
Гренн сглотнул, дернув кадыком.
— Иные и случились, ваша милость.
— А еще грамкины и снарки, — Роберт грузно поднялся с высокого кресла. — Старк, мы только зря теряем время с этими молодчиками. Они считают нас дураками, которых можно купить бабьими россказнями. Готов поклясться, что они сами перерезали своих офицеров. Повесить их, и дело с концом. Мы и так потеряли из-за них немало времени.
Гренн задрожал и упал на колени. Его спутники побросали ложки и присоединились к нему.
— Мы ничего такого не делали! — закричали они вразнобой. — Мы не виноваты, ваша милость!
Нед повернулся к королю.
— Роберт, несколько мальчишек не смогли бы перерезать всю верхушку Дозора, это совершенно невероятно. Их нужно тщательно допросить; нужно выяснить, что там произошло на самом деле.
Король нетерпеливо дернул плечом.
— Допрашивай. Только побыстрее.
Он вновь опустился в кресло и вытащил из-за пояса кинжал с рукоятью из драконьей кости, который принялся втыкать в столешницу, не обращая внимание на происходящее. Но, когда Гренн перестал дрожать и заговорил, рука короля замерла на рукояти, так и не вытащив кинжал обратно. А Нед на мгновение ощутил леденящее дыхание страха, от которого все волоски на теле встали дыбом.
4.
Начало рассказа, тем не менее, было вполне обыденным. Вечером того дня, когда Гренн и его товарищи принесли присягу, Черный замок огласился звуком сигнального рога.
— Один сигнал, — сказал Гренн, — означал, что возвратились разведчики.
Было время ужина, новоиспеченным братьям устроили целый пир, и они блаженствовали. Животы были полны хлеба и мяса, а головы гудели от выпитого вина.
— Лорд-командующий за последние месяцы послал за Стену несколько отрядов, о которых с тех пор не было никаких вестей. Поэтому мы гурьбой повалили во двор встречать разведчиков, было интересно, кто же наконец вернулся. Выглядели мы, правда, так себе: на ногах держались нетвердо и плащи нацепили кое-как, так как пальцы не справлялись с завязками. Но, увидев четырех братьев, которых еле втащили в ворота, мы даже немного протрезвели. Покрытые запекшейся кровью, в изорванных плащах, они выглядели скорее мертвыми, чем живыми. Двоих я не знал; Бедвик, старый разведчик, сказал мне, что это Каменный Змей и Далбридж, из Сумеречной Башни. Двух других я помнил хорошо: Отор и Яфер Флауерс ушли в разведку вместе с Беном Старком где-то с месяц назад, и до сих пор о них не было ни слуху ни духу.
— Они сказали что-нибудь о Бене? — не выдержав, прервал его Нед.
— Нет, м’лорд. Неизвестно, что с ним, и, может, оно и к лучшему. Потому что…
Он снова замялся.
— Продолжай, — велел ему Нед, на мгновение устыдившись, что позволил беспокойству за брата взять над собой верх.
— Во двор вышел лорд-командующий и все старшие офицеры. Внизу было уже совсем темно, только верхняя кромка Стены еще алела в последних лучах уходящего солнца. Но уже сильно похолодало, и с севера шли тяжелые тучи, предвещавшие сильный снег, как говорили бывалые разведчики. Риккер, замещавший Бена Старка на должности Первого разведчика, толкнул носком сапога одного из лежащих — тот не подал признаков жизни. «Вне сомнения, мертвы», — объявил он. «Но я видел, как они вышли из леса, — возразил Алан — тот, кто протрубил в рог. Он как раз успел, запыхавшись, спуститься по лестнице со Стены. — Они дошли почти до ворот и только там упали. Неужели им совсем нельзя помочь?» Риккер, ворча, наклонился над Яфером Флауерсом, приподнял ему одно веко — и вдруг закричал, оседая в снег. В животе у него торчал его собственный кинжал. Никто из нас не заметил, как Яфер вытащил его из ножен.