— Осторожней, м’лорд, тут с краю и сверзиться недолго, — пробасил он. — Третьего дня Стена плакала под солнцем, и лед здесь совсем оплыл. Гляньте, лучше, что там Пип высмотрел.
Пип стоял возле деревянного домика, в котором грелась стража, сложив руки вокруг глаз, чтобы пламя жаровен не мешало всматриваться в темноту.
— Облака разошлись, — сказал он, когда Бен приблизился. — И вот они, те самые, про кого Дареон говорил, там ходят. Скажите, чудится мне, или нет?..
Бен подошел и встал рядом с ним, остро жалея в эту минуту, что у него не было с собой мирийской трубы с увеличивающим стеклом. Но плотный облачный покров в самом деле разорвался, как ветхая ткань, открывая в просветах дальние огни королевского лагеря и гораздо ближе несколько костров у загона, где содержались пленные одичалые. А поле между ними шевелилось, как старый, кишащий насекомыми тюфяк. Бену понадобилась пара мгновений, чтобы понять, что Манс был прав. Они идут сразу с двух сторон. Он бросился к клетке.
— Спускай меня, — велел он Гренну. — А ты, — он повернулся к Пипу, — труби в рог. Сейчас же.
Клеть уже несла его вниз, когда над Черным замком разнеслись сигналы рога. Три сигнала. Иные. К оружию.
========== Часть 27. Клятва ==========
1.
Снег падал густой стеной, и отсыревшие факелы нещадно чадили. Эддард с удовлетворением отметил, что у каждого воина к седлу были привязаны связки запасных факелов, а за спиной висели колчаны со стрелами, чьи наконечники были обмотаны просмоленной паклей.
— Разжигать на ходу их, конечно, будет сложновато, — признал его капитан, объясняя свое распоряжение, — но лучше пусть будут, чем в нужный момент остаться вовсе без огня.
Эддард был с ним согласен.
Не все лорды были довольны, когда праздничный ужин внезапно прервался, и они получили приказ выступать со своими людьми среди ночи. К Неду подъехал Робетт Гловер, сгорбившись в седле под толстым плащом.
— Милорд десница, к чему такая спешка? — вопросил он ворчливо, смахивая с усов намерзшие от дыхания сосульки. — Даже если воскрес Манс Налетчик и вся его армия, и идут на нас, мы все равно не разглядим ничего дальше головы лошади в такую-то метель.
— У вас факелы, — отрезал Эддард, — их достаточно, чтобы отличить живых от мертвецов. Проследите, чтобы все ваши воины их зажгли и оберегали их пламя. Огонь — наш главный союзник против упырей.
Лорд озадаченно нахмурил обросшие инеем брови.
— Так это правда? Про армию мертвецов? Или просто слова перебежчиков-одичалых, которые пытаются отвести от себя справедливое возмездие?
— Вы когда-нибудь замечали за мной, милорд, склонность доверять ненадежной информации? — Гловер в замешательстве покачал головой. — Тогда поверьте, что враг, который нам угрожает, гораздо страшнее одичалых. Он несет смерть и нечто, что хуже смерти, и мы должны его победить, иначе не будет больше спокойной жизни никому из людей. — Эддард безотчетным жестом коснулся спрятанного под плащом пергамента. Не только маленькая одичалая, которую привела к нему Лианна, убедила его, что действовать следует незамедлительно. Утром ворон из Винтерфелла доставил письмо мейстера Лювина. И хотя мейстер не верил в сверхъестественные явления, но по просьбе своего лорда перерыл всю огромную библиотеку замка. Нед не сомневался, что он написал все сведения об Иных, которые только можно было там найти. И хотя эти сведения были отрывочны и туманны, вместе они создавали очень тревожную картину. — Собирайте своих людей, мы выступаем немедленно.
Гловер, чей скепсис сменился истовым рвением, отправился к своему отряду. Эддард в сопровождении гвардейцев двинулся к голове колонны, перебирая в голове факты из письма. Их было, в действительности, совсем немного. Ученые сходились лишь в том, что Долгая Ночь происходила на самом деле. Слишком много доказательств этого существовало в легендах различных народов Вестероса и Эссоса, и даже в таких отдаленных и малоизвестных краях, как Асшай, что у Тени, и Золотая империя И-Ти. Мейстер привел и те легенды, которые Нед хорошо знал из услышанных в детстве сказок старой Нэн, и неизвестные ему сказания ройнаров о тайной песне, что возвратила на землю день, и о женщине с обезьяньим хвостом из И-Ти, вернувшей людям свет солнца. Но если предания о Долгой Ночи и суровой зиме имелись и на крайнем юге, и на далеком востоке, то об Иных — существах, принесших с собой холод и тьму, — осталась память только на Севере. Рассказы о них были очень разноречивы. В одних говорилось, что они приходят, когда на землю падают морозы и сгущаются снежные тучи, и боятся света, в других — что они сами убивают тепло и свет своей ледяной магией и порождают метели и бураны. Иные ездили верхом на мертвых животных — Лианна тоже рассказывала что-то подобное, но она говорила о лошадях, а Лювин еще упомянул каких-то ледяных пауков. Никаких описаний не прилагалось, но Неду все равно стало не по себе. Также Лювин сообщал о том — и это тоже Нед уже знал от сестры — что тела погибших нужно сжигать, ибо если они окажутся во власти Иных, то те поднимут их как своих рабов. Нед скрипнул зубами при мысли обо всех телах, устилавших поле боя перед Черным замком. Многих не успели сжечь до темноты. Выходит, войску придется еще раз сразиться с поверженными одичалыми. Но страшнее то, что среди мертвецов будут убитые северяне и долинцы, может, даже те, кого Нед знал при жизни…
Информация об оружии, которым можно было поразить Иных, была еще более скудной. В легендах, выдержки из которых приводил Лювин, утверждалось, что обычное железо было им не опасно. Зловещая сила, оживлявшая мертвые тела, не покидала их, даже если тела были изрублены мечом, только огонь мог довершить их смерть. А доспехи, закрывавшие призрачные тела Иных, были настолько холодны, что мечи при соприкосновении с ними становились хрупкими и ломались. Еще легенды сообщали о клинках из драконова стекла, которыми якобы можно было пробить ледяные доспехи. Считалось, что именно из драконова стекла делали свои ножи Дети Леса, не знавшие бронзы и железа, но те времена были преданы забвению много тысяч лет назад во многом благодаря тому, что хрупкие стеклянные клинки не смогли защитить их обладателей от бронзового оружия Первых Людей. По-научному драконье стекло называлось обсидианом, и у мейстера был целый горшок, наполненный наконечниками стрел, сделанными из него. Он отправил его лорду Старку несмотря на то, что сам не верил в их какую-то особую силу, но всадники скакали куда медленней воронов. К нынешнему бою они не успеют.
Войско вновь двигалось на север, к Стене, туда, где в грубо сколоченном загоне содержались одичалые пленники. Уже без развевающихся знамен — от снега они отяжелели и висели мокрыми тряпками, и Нед приказал оставить их в лагере. Боевой дух в такую погоду они поднять не могли, для устрашения мертвецов не годились, только лишали знаменосцев возможности нести факелы. Лошади вязли в сугробах местами по колено. Нед сгорбился в седле, размышляя, — он еще не вполне ясно представлял себе, как им удастся остановить армию мертвых. Что вообще могло объединить мертвецов в единую силу, кроме желания убивать все живое?.. Тогда они наверняка пойдут на юг. Поэтому сначала, когда Лианна привела к нему маленькую одичалую, сообщившую о надвигающейся угрозе, Нед намеревался расставить войска вдоль границы с Даром, считая самым важным защитить жителей Севера. Но сестра настояла на том, что такая стратегия только увеличит опасность. Она была уверена, что мертвецы первым делом обрушатся на пленных и беспомощных одичалых.
— Ты не можешь оставить на растерзание живых людей, — кричала она ему, — как бы ты к ним не относился.
Неду пришлось согласиться с этим. И войско получило приказ двигаться к Стене. Хорошо, что Лианну удалось уговорить поберечь свою жизнь и жизнь ребенка в утробе и не покидать лагерь. Нед оставил с ней дюжину гвардейцев для охраны, прекрасно понимая, что их будет недостаточно, если они с сестрой ошибаются, и мертвецы двинутся на юг в стороне от того пути, которым шло войско. В снежной темноте они могут пройти незамеченными даже в нескольких сотнях ярдов. Но приходилось рискнуть.
Когда далеко впереди за пеленой метели показались контуры бревенчатого загона, окруженного темной молчаливой толпой, Нед вознес в сердце своим богам истовую молитву.