- Я в десятом, и у меня... - Я достаю расписание. - Английская литература у миссис Аддерли в "22в" кабинете.
- Красота! - Девушка радостно подпрыгивает. - Мало того, что ты моя одноклассница, так еще у нас и совместный урок! Лучше не придумаешь.
- Да уж, - я снимаю свою ветровку и вытираю подступивший пот ко лбу. Затем замечаю неодобрительный взгляд Габриэлы. Да что ж такое то!? Если она сейчас начнет говорить, что я девочка, и мое тело должно быть девственным, я ее придушу. Тут же. На глазах у всех.
- Красивые, - я выдыхаю Ну славу богу. - Но тебе лучше спрятать их, - она снова мотает головой. - А иначе, это может привлечь внимание ненужного нам человека.
- В каком смысле ненужного?- Я смотрю на с неистовым интересом.
- Вот этого. - Она указывает рукой в сторону тех шкафчиков, которые мы прошли минуты две назад.
Перед моими глазами раскрывается по-истине чудовищная картина. Парень с класса девятого был зажат парнем по-старше. Голубые глаза смотрели просто испепеляюще на парнишку по-меньше. Мне становиться его жаль. Высоко посаженные скулы парня напряглись, а алые губы сомкнулись в тонкую линию, им управляла злоба, что же такого натворил тот парень?
- Ты взял то, что принадлежит мне, а за это стоит наказывать, - он провел языком по обсохшим губам.
- Но я ничего не брал у тебя! - парнишка начинает ерзать, за что тот замахивается и бьет парня кулаком по лицу. Я закрываю рукой ладонь, что бы не выкрикнуть и поворачиваюсь к Габи. Закатываю рукава на место и держу глаза широко раскрытыми.
- Какой ужас! Да кто давал ему вообще право на такое обращение с детьми! Он же еще ребенок, что он у него взял?
Габриэлла сохраняла спокойствие. Будто это было обыденным.
- Ничего, ему стало скучно. - Я вхожу в ступор.
- Это Фабиан Тёрнер. Он не знает ничего о сожалении. Он бьет парней, а девушек унижает, выставляя их шлюхами. Но все же, за ним бегают толпами.
- Неужели на него нет управы?
- На кого? - Фыркает Габи и подталкивает меня к лестнице. - На Тёрнера-то? Он запугал всех так, что никто не смеет докладывать на него. Вот поэтому тебе лучше избегать его, он жуткий любитель татуировок. И как только он видит у кого-то, то сразу задет вопрос " Что она для тебя значит?" и если ответ его устроит, то он отпускает свою "жертву".
- Вот же ублюдок,- Восклицаю я и вхожу класс Английского.
- Садись со мной, вот тут, - она указывает на соседнюю парту на третьем ряду, возле окна. Я слушаю ее и раскладываю свои вещи.
- С тобой я тут соглашусь, он полная скотина, но что ж поделать, какой есть, - она пожимает плечами. - Ты лучше не афишируй это, хорошо? - Киваю. - Вот и отлично, - Габи улыбается.
Затем, я слышу какой-то возглас девушек и поворачиваюсь на звук. В класс заходит тот самый Тёрнер, я ошарашенно перевожу взгляд на подругу, мол, какого хрена тут творится?
- И да, забыла тебе сказать, он наш одноклассник. Кстати, ему семнадцать, а по нему и не скажешь, да? - Совершенно спокойно отвечает она. Парень садится на ее ряд на последнюю парту. Теперь я могла видеть его полностью, вот только это меня не устраивало.
- Мне абсолютно плевать сколько ему. И давай закроем эту тему, хорошо?
- О'кей, - девушка пожимает плечами. - Да не волнуйся ты так, все будет хорошо. Если, ты конечно, не напортачишь.
Я на это искренне надеялась, вот только надежда всегда умирает последней. Запомните это. Она сейчас умерла.
* * * * *
Как только прозвенел звонок все ученики уселись на свои места. Учительница начала свой монолог о том, что этот год и следующий будет самым важным из всех тех, что мы проучились. Эти два года решат нашу жизнь. Ну так вот. Эти два года ничего не решат. Мы сами определяем свою жизнь. Это всего-лишь слова, которые повторяют из года в год каждому ученику. Будь то он даже в первом классе. И после этого всего, случилось самое страшное, то, чего я опасалась все эти десять минут урока.
- А сейчас, на сколько мне известно, в нашем классе появилась новенькая. Хантер, выходи, расскажи о себе и своих увлечениях.
Да всем наплевать на меня и мои увлечения, ну что за дрянь! Я не хочу, видит бог, я совсем не горела желанием вставать из-за своей парты. Все взгляды перевели на меня, и я стала субъектом пяти-минутного внимания.
- Меня зовут Хантер Тафт, - каждое слово я чеканила так быстро, что я удивлялась, как меня еще понимают. Я заметила один ленивый взгляд на мне, этот взгляд принадлежал надзирателю школы. - Я из Бристоля, мне шестнадцать. Я люблю музыку, книги, и балет.
- Оу, ты занимаешься балетом? - Брови учительницы взлетели вверх.