— А мы не заблудились? Куда нам теперь идти, направо?
— Куда прёшь, слепой?! — оживился главный охранник. — Иди за нами, тугодум, нам нужно идти прямо по главному коридору!
— Извиняйте, чё то разволновался. Ну значит идём прямо по самому широкому коридору.
Мы упёрлись в очередную железную дверь, которая отодвигалась в сторону, мы внезапно вышли на яркий свет, и мои бедные светочувствительные глаза сразу закрылись в щёлку. Но я предвидел такой поворот и заранее попросил Фрэнка найти мне стильные солнцезащитные очки, конечно, без них я выглядел бы ещё лучше, но выбирать не приходилось. Дальше начинался небольшой кусочек цивилизации, паркет и пушистый ковёр под ногами, двухуровневые люстры на высоких потолках, обои и живопись на стенах. И как я понял, это было только начало роскоши. Нас снова стали вести по коридорам замка, постепенно мы поднимались наверх и приближались к цели.
— Так вот, где живёт хозяйка Тартара, — сказал я, увидев роскошные двери из красного дерева, которые охранял почётный караул из ряженых солдат, — на самом верху, в самом центре замка.
К нам подошли личные телохранители гарема и сказали.
— Этот, — указал на меня, — пусть зайдёт, а ты, Фрэнк, подождёшь снаружи.
— Ну да, — вздохнул Фрэнк, — меня с такой рожей туда никогда не пустят. Но я хотел бы поговорить с новым князем.
— Хорошо, мы тебя отведём, будешь ждать приёма под его дверью.
Фрэнк вздохнул с неимоверной тяжестью бытия, он с трудом переносил такие «процедуры» и я решил его приободрить.
— Да не парься, Фрэнк, это ж аристократы, они долбанутые на всю голову — иначе они не могут.
Охранники выпучили глаза, услышав такое, а Фрэнк едва не заржал. Я, не теряя времени на скучные лекции, взялся за ручки дверей и, наконец, зашёл в её покои. Она лежала в центре на дорогой софе в окружении «подруг» наложниц, которые воспринимали её также, как и рядовые бойцы Фрэнка. Естественно, они хорошо поработали над обстановкой — разноцветные полы с декоративной штукатуркой и Иранскими коврами, разукрашенные мраморные статуи римских Богов в шёлковых одеждах, винтажная антикварная мебель, прислужники евнухи с опахалами и подносами, приносящие деликатесы.
Пока Марго полулежала на софе, две подружки делали ей маникюрчик ног, а она сама читала книжку «Мир и Война», это было то самое пародийное произведение, о котором мне когда-то рассказал Лейн. Я плавно подкатил к ней, присел поближе к её ручкам и бережно поцеловал их.
— Мадемуазель! Я ваш большой фанат.
— Да что вы говорите! — улыбнулась она и отложила книжонку.
— Я многое повидал и должен сказать, что вы меня знатно подловили. Раз и вся моя схема рухнула, — продолжил говорить я, не вставая с колен.
— Это небрежная лесть или разновидность мазахизма?
— Скорее второе. Жизнь такая скучная штука, что иногда мне нужен хороший удар, чтобы почувствовать себя живым.
Она убрала руку из моих объятий и стала пристально разглядывать меня.
— Знала я таких хитрецов как ты, неугомонные алчные мерзавцы, вы никак не можете остановиться. Думаешь, я поверю, что ты хочешь служить мне верой и правдой?
— Мадам! Поверьте мне, я не такой! На самом деле я белый, пушистый и покладистый. Повстанцы приказали провернуть мне одну аферу, вот я и провернул. Без злого умысла.
— Да ну... Не люблю когда от меня что-то скрывают, я хочу взглянуть на эти бесстыжие глаза.
Она деликатно взялась за мои очки, и я вынужденно сказал.
— Пардоньте, сударыня, у меня есть одна слабость — я не переношу яркого света.
— Я не привыкла получать отказы, Эдмон. — потом она обратилась к прислуге. — приглушите свет, немедленно.
— Спасибо, так намного лучше.
Марго убрала солнцезащитные очки и попробовала заглянуть мне в душу. Не знаю, что она там увидела, но через минуту она сказала.
— Забавно, в начале ты показался мне игривым и наглым, а теперь я вижу усталость.
— Эх, — вздохнул я, — трагедия всей моей жизни. Я один из последних представителей своего рода. Я поклялся самому себе, что выживу не смотря ни на что. Но с каждым днём идти вперёд становится всё сложнее и сложнее, иногда я чувствую, что полностью выдохся.