Я смотрю, как он умело массажирует ступню, ощущая благоговение и бескрайнее удовольствие.
Будто его всю жизнь только и ждала. Бесконечный кайф.
Ловлю себя на мысли, что лучше выскажусь по этому поводу потом, когда он закончит массаж.
Мои глаза прикрываются в приятной истоме. Хочется открыто застонать от удовольствия, но я сдерживаю себя и лишь громче выдыхаю.
- Дальше. Все его общение с тобой строится на подавлении тебя и подстройке под его интересы. Ему неважно, что ты за личность. Он ломает тебя полностью, переделывая под тот типаж, который ему нужен. Я полагаю, что он не создает новый образ, а пытается тебя перестроить под имеющийся.
- В смысле? – не понимаю я, приподнимая голову.
Его руки переходят ко второй ноге и я снова откидываюсь на диван в блаженстве, позволяя ему эти вольности. Невольно громко выдыхаю.
- Ну, я думаю, что в его жизни была пассия, которая произвела на него неизгладимое впечатление и он тебя перестраивает под нее. Вероятно, у них не срослось. Отсюда его странные выходки.
Его пальцы поднимаются к лодыжкам, а затем профессионально массируют икры.
- Матвей, - зову я его с придыханием.
- Да? – участливо спрашивает, замирая.
- Зачем ты здесь?
Мне начинает казаться, что все это неспроста. Кажется, будто он играет со мной.
- Я хочу помочь тебе, жертва абьюза, - сообщает он мне с легкой издевкой.
На его лице появляется лукавая улыбка, глаза горят. Я не верю этому красавчику.
Я ощущаю, как он гладит мою икру и это заводит меня безмерно.
Главное, не показать этого ему.
- А это зачем? - киваю на ногу.
Чуть не прикусываю губу от удовольствия. Он выводит меня из строя своими хитрыми действиями.
- Тебе не нравится? Могу перестать, - ухмыляется он, выпуская мою ногу. - Бонус только для жертв абьюза.
Он смеется надо мной. А я могу лишь сожалеть о том, что массаж прекратился.
Слишком раскрепощен, в то время, как я максимально зажата.
Он меня провоцирует… На что? Я должна как-то иначе на все реагировать?
Позволять ему делать с собой все, что он захочет или как? Какая конечная цель его манипуляций с массажем, поцелуем?
Мои ноги возвращаются на диван, а Матвей берет свой блокнот.
- Значит, так, Мара.
- Марта, - поправляю я его.
- Мара, - поправляет уже он меня, вглядываясь в мои глаза. – Временно возьмем тебе другое имя, чтобы ты различала себя прошлую и себя настоящую. Так проще. Ок?
Ну, вот. Девочки и мальчики. Непонятно как, но я вдруг стала Марой. Не хочется спорить с ним. Пусть хоть Маратом зовет. Главное, чтобы указал мои ошибки, вывел из этой зависимости.
Я впервые ощущаю себя другой. С Матвеем я вдруг смотрю на мир более раскованно с иной стороны, отмечая, что он не однобокий и не такой прекрасный, как мне казалось ранее.
- Беспрекословно слушаешься меня и выбираешься из этого дерьма ориентировочно через месяц, - говорит он уверенно, поглядывая на меня. – Но это с ускоренной программой лечения. Если идем неспешно, то полгода.
Он так уверен в том, что мне нужна помощь, что я удивляюсь. Я сама не уверена, что мне это так нужно. Возможно, просто проявить некие ключевые моменты, где я слишком сильно поддаюсь и выстроить оборону. Но не полностью же меня менять?
- С чего ты взял, что мне поможет? – не поддаюсь я. – С чего ты взял, что у меня вообще проблема с зависимостью?
Я не верю ему. Местами он оказался прав, к моему сожалению, но только там, где говорит о том, что Кир передавливает.
- Ну, сама посуди. Сколько раз ты хотела позвонить своему Киру до моего приезда? Сколько раз позвонила после? А он тебе звонил за это время хоть раз?
А он прав. Я места себе не находила…
- Мы поругались, - выдаю я недовольно, оправдывая тот момент, почему он мне не звонил.
- Высказала ему про девушку? – быстро догадывается мой собеседник, проявляя явный интерес, и я отворачиваюсь от него. – И он выставил тебя во всем виноватой?
Какая прозорливость! Не зря ник получил.
Он усмехается, когда я бросаю на него гневный взгляд, говорящий все за меня.
Неужели я настолько предсказуема?!
- Да он из тебя веревки вьет, - уверяет меня мой психотерапевт.
Я не согласна. Взглядом выискиваю телефон. Не помню, где оставила его.
- Несмотря ни на что, мой подход действует. Ты забываешь о нем, переключаясь на другие вещи, а потом его становится все меньше в твоей жизни…
- Но меня также могла бы отвлечь моя подруга! – отвечаю я ему. – Кто угодно. Родители..
«Причем бесплатно, а не за бешенные бабосы».
Точно, переведу ему итоговый расчет с 15% скидкой, сниму за поцелуи. Будет знать. Нет, с 20%.
Я чуть не хихикаю в предвкушении. Посмотрим, кто кого!
Матвей в это время встает и поправляет свою задравшуюся футболку. Пиджак он снял еще на кухне.
Его взгляд не очень дружелюбный. Видимо, не понравился мой последний ответ.
Он идет в сторону коридора.
- Вперед. Звони им тогда. Я поехал. Отвлекут тебя на пару дней, потом снова прибежишь к своему ненаглядному. И пойдешь по новому кругу. Удачи.
И я все сильнее ощущаю, что он мне нужен.
Он вспылил или это ход такой?
Блин, я не понимаю, где манипуляция, а где он сердится. Что делать? Как реагировать? Размышляю.
Отвлекая меня от Кира Матвей действительно использовал нетипичные методы, но они сработали. Я меньше думаю о Кире. Определенно, там не только поцелуи в его арсенале..
Я уже не думаю, что Кирилл был прав вчера. Хотя утром была готова на коленях умолять его о прощении. Я так сильно боялась его потерять. А сейчас пришла холодная трезвость и осознание, что он об меня ноги вытирает, лишая меня своего мнения.
И опять же, я готова с этим мириться, понимая, что это неправильно. Мне реально нужна помощь.
Звонит телефон, прерывая мои размышления.
Кир! Я бросаюсь к нему.
В душе нарастает радость. Может быть он понял, что был не прав?
- Не бери! – рычит Матвей, выпрыгивая из коридора.
Ты же уходил! Вот и иди!
Бросаю на него сердитый взгляд, направляясь к смартфону.
Он выхватывает у меня из рук телефон, не давая нажать заветную кнопку.
- Эй! Отдай! – кричу я и бегу за ним, пытаясь отобрать звонящий аппарат.
Мелодия играет не переставая.
- Возьмешь трубку и я уеду, - вдруг неожиданно заявляет он, останавливаясь. – Больше меня не увидишь. Сиди тогда в муравейнике попой и радуйся тому, что тебя жалят…
Он бросает телефон на стойку, давая мне шанс принять решение.
Черт. Черт. Черт. Что же делать?
Я смотрю на фотографию Кира на экране, который ждет, когда я ему отвечу и переключаю взгляд на Матвея.
Он уже все понял по моему взгляду. Теперь точно уходит. Это уже не провокация.
Можно было бы ему ответить, помириться. И все. Нафиг этого доктора. Я люблю Кирилла!
- Кирилл звонит тебе, потому что беспокоится, почему ты сама ему не звонишь, - доносится до меня.
Матвей серьезно уйдет вот так и оставит меня одну?
- Матвей, постой. – кричу я ему и беру телефон в руку. – Я хочу, чтобы ты остался. Но я поговорю с ним.
Русоволосый мужчина смотрит на меня. Я замечаю, что он уже успел открыть входную дверь. И он кивает.
- Хорошо, - я вижу его недовольный взгляд. – В последний раз ты делаешь против моей воли что-то. Я покажу тебе, что ты не права. Сейчас ты возьмешь трубку, он надавит на тебя и вы все равно не помиритесь.
И приходит понимание. Он знал, что именно так поступлю. Был готов. Это какая-то демонстрация.
Я нажимаю на кнопку, но не успеваю, абонент уже сбросил звонок.
Глава 15 Травма брошенного
Сразу же перезваниваю Киру и он берет трубку с первого гудка.
- Да.
Передо мной стоит Матвей, вальяжно облокотившись на дверь, и я, не желая, чтобы он стал участником нашего с Киром разговора, разворачиваюсь и ухожу в комнату.