Генерал примирительно выставил раскрытые ладони вперед.
— Да будет вам! Слухи о кровожадности спецслужб сильно преувеличены. Сегодня утром, между прочим, подписал представление о награждение Алии Акбашевой. А как же, достойно справилась с заданием. Если бы ты не учинил драку, спокойно усыпили бы обоих в машине, вы бы даже не почувствовали. И таки да, вынужден вас огорчить, в ваш организм введен новейший препарат бибуратной группы, как твердо гарантировали специалисты — в ближайшие несколько месяцев ваша психофизиологическая активность… э-э, скажем так, будет под контролем. И помещение полностью изолировано слоем графена.
— Что вы от меня хотите!?
Сергей Витальевич пустился в длинные, вполне искренние разглагольствования о том, как трудно приходится ныне Советскому Союзу, как сложно удерживать динамическое равновесие в мире и стране, как гибнут прекрасные ребята на дальних форпостах социализма в Африке и Латинской Америке. И в этих условиях товарищу Акбашеву необходимо проявить сознательность, не противиться, покуда ученые будут изучать особенности его феномена. Ведь сколько жертв и потерь можно избежать, если освоить переходы во времени.
— Вам будут созданы все условия, какие только не пожелаете.
— То есть, мне приготовлена «золотая клетка»? Вы мне только одно скажите, это заранее спланировал товарищ Сталин? Или инициатива современной гебни?
Генерал прямо посмотрел в глаза Марата, сейчас уже пронзительным и тяжелым взглядом.
— Нет. Он был с тобой честен до конца. Это я нарушил его прямую инструкцию. Скажу больше — будет в интересах Родины, не пожалею ни твоей, ни своей жизни. Я не инструкциям, я советскому народу давал присягу! И буду делать то, что в его интересах.
Марат не успел ответить — дверь бесшумно распахнулась, оттуда с грохотом ввалились люди. Двое — настоящие киборги, в странной амуниции, в касках с закрытыми забралами и с короткими автоматами наизготовку.
Некто, в цивильном костюме, вскинул вверх руку с удостоверением.
— Именем советского народа здесь и сейчас беру всю полноту власти на себя! Командир корпуса «Альфа» Конституционного надзора СССР Владислав Нечипоренко!
Добившись взаимопонимания, что под дулами автоматчиков не составило особого труда, чеканя шаг подошел к генералу.
— Товарищ Безруков, комитет Конституционного надзора требует от вас немедленно сложить полномочия вплоть до вынесения особого решения.
Генерал, чуть-чуть переигрывая, вытянулся, как новобранец перед строгим старшиной.
— Есть сложить полномочия! Я тут три дня не спамши, разрешите удалиться?
И не дожидаясь ответа, сложил на столе пистолет с кобурой, удостоверение и какой-то жетон на цепочке, прежде висевший у него на шее.
— Сергей Витальевич! — окликнул Марат, когда он шел к выходу. — Вы извините меня, если сгоряча наговорил лишнего! Я вас понимаю, сам поступил бы точно так же.
Генерал обернулся. Не ответил, лишь весело подмигнул, на миг превратившись в озорного мальчика и опять напомнив киношного Есенина, сыгранного другим Безруковым в другой реальности.
К сидящему на койке Марату строевым шагом подошел Нечипоренко. Громогласно и торжественно провозгласил.
— Товарищ Акбашев, от имени Конституционного суда приношу извинения за допущенные нарушения ваших прав и свобод со стороны некоторых должностных лиц СССР!
— Да ладно, свои люди, замнем для ясности, — махнул рукой Марат, — вы мне только одежонку-то верните. И рюкзачок, с которым замели в кровавые застенки.
Удовлетворив просьбу, быстренько оделся. С любопытством уставился на своего освободителя.
— Ну, и каковы ваши дальнейшие инструкции?
— Генералиссимус Советского Союза товарищ Путин…
На этом месте Марат не удержался, прыснул смехом. Надо же, а то бы и сам не догадался!
— … будет здесь в 15.00. Комитетом Конституционного надзора мне поручено обеспечить вашу встречу.
Марат встал, внимательно осмотрел потолок и стены комнату. Довольно крякнул, обнаружив искомое — глазок видеокамеры. Наверняка ведется непрерывная съемка. Откашлявшись, произнес прочувственную речь.
— Ребята, блин, имейте совесть! Вы даже не представляете, в каком долгу вы предо мной. Одним глазком посмотрели бы в мою реальность, сами в ножки кланялись. Ребята, у меня учителем был, сами знаете кто, не вам с ним тягаться в хитрости! Вашу фишку с «добрым и злым полицейским» я сразу раскусил. Плохой Безруков, значится, выполняет необходимую грязную работу, меня всего выпотрошил вдоль и поперек, затем явится блюститель конституции на белом коне, извинится, и тоже будет уговаривать стать подопытным кроликом. Бесполезно это. Даже если научитесь перескакивать во времени, в своем мире ничего уже не изменить и исправить. Книга жизни пишется сразу на чистовик. Как-то так. Вы это, академика Вернадского почитайте, по ходу, он прав. Одна толька просьба: если использовали Безрукова в темную, особо не прессуйте за самовольство. Таких надо беречь. Блин, а ведь в моем мире не нашлось ни одного такого офицера КГБ… За этот СССР я спокоен. И Алие дайте столько верховых коней, сколько сама захочет. За сим позвольте раскланяться, дела, знаете ли!