Люк почувствовал, что стало труднее дышать. Заболели колени. Старость, до которой было еще далеко, подкралась в один миг.
— Они ведь ждут от тебя малейшей ошибки. Моя мать стала героиней Республики задолго до того, как некоторые узнали о ее предке. С тобой все было по-другому, верно? Теперь я понимаю, да. Кусочки мозаики складываются. Ты боишься быть его сыном, вот в чем дело. И хотя ты рассказываешь мне, какие подвиги совершил дед, в глубине души ты вспоминаешь, кем он стал потом, после падения. Откуда взялось это слово?
— Оно лучше всего… — Люк тяжело вздохнул, прежде чем смог продолжить, — передает смысл. Ты проваливаешься. Падаешь. Чтобы вернуться обратно, нужно приложить огромные усилия.
Бен внимательно смотрел на Люка и молчал. Он снова понял больше, чем Люк рассчитывал. Обучение давалось дорогой ценой. Они оба не слишком подходили для этого. Два Скайуокера, которые пытаются обойти Тьму — иронично. Как там говорил Бен? Сарказм Великой Силы?
— Ты был там, — уверенно сказал Бен после долгого наблюдения, будто ставил диагноз.
— Я делал вид, Бен, это не одно и то же. Я должен был сделать это, чтобы уничтожить Императора.
— Так ты объясняешь все себе самому, — Бен продолжал разглядывать его, как интересное растение или нового для себя представителя фауны. — Каково это?
— Не думаю, что сейчас…
— Если не расскажешь мне сейчас, придется рассказывать всем. Не только мне нужно выговориться, правда, дядя?
Люк упрямо молчал, пытаясь унять сердцебиение, восстановить дыхание. Он устал, дьявольски устал за последние дни. Пытаясь сохранить баланс.
— Помнишь, что ты мне обещал? — продолжил Бен. — Рассказывать только правду. Всю правду. Если ты не сдержишь обещание, я уеду. Клянусь тебе, я прямо сейчас уйду к Храму, сяду на корабль и отправлюсь куда глаза глядят. И ни ты, ни мать не сможете вернуть меня сюда иначе как связанным.
— Хорошо, — Люк снова сдался. — Ты хочешь правду — будет тебе правда. Я живу с ней с тех пор, как мы избавили Галактику от Императора. На короткий миг, — он закрыл глаза, вспоминая, — у меня в руках была настоящая сила. Могущество, с которым не может сравниться умение передвигать корабли по небу. Думаю, я мог бы сдвинуть с орбиты планету. Может, это самообман, но ощущение было именно таким. Как будто я мог все. Тогда я понял, почему он стал ситом. Мне хватило нескольких минут, чтобы сохранить это ощущение в памяти, а он чувствовал это годами. Быть может, он чувствовал даже больше. Этого я никогда не узнаю. Но в конце, несмотря ни на что, он выбрал Свет. Понимаешь? Все эти годы обладать таким могуществом и вернуться к Светлой Стороне перед смертью. Как такое объяснишь? Я до сих пор не могу понять, почему он сделал это.
— Потому что ты этого хотел, — ответил Бен. Он внимательно слушал исповедь Люка, и его ответ стал большой неожиданностью. Люк вспомнил, что разговаривает с племянником.
— Что, если бы я поступил…
— Никто не знает, — сказал Бен. — Все могло сложиться хорошо, все могло закончиться трагедией. Выбери то, что поможет пережить завтрашний день.
— Кто тебе сказал это?
— Отец, — Бен отвернулся, осознав, что сболтнул лишнего.
— Он умный человек.
— Он твой друг.
— Это еще раз доказывает, что он умный человек, — Люк улыбнулся.
Дышать стало легче. Плечи расправились. Тяжелый груз, который он годами таскал за собой, ненадолго отступил. Кому еще он мог бы рассказать о своих сомнениях в поступке, который сплошь и рядом называют «подвигом героя»? Только племяннику, одной ногой стоящему во Тьме. Будто ему мало сомнений.
— Я подвел тебя, — сказал Люк. — Я не должен был… Я представлял все иначе. Надеялся, что смогу показать тебе Великую Силу, объяснить, сколько пользы может принести тебе связь с ней. Вместо этого я вывалил на тебя все эти знания. Не знаю, есть ли смысл продолжать. Что еще я могу? Научить тебя размахивать мечом? Вряд ли это то знание, ради которого тебе нужно жить в изоляции от цивилизованного мира.
— Ты прав, — легко согласился Бен. — Ты во всем прав, но я чувствую, что именно сейчас начинается обучение. Теперь, когда я рассказал тебе всю гадость, которая накопилась за эти годы. Когда ты рассказал мне о себе. Я не хочу учиться у героя Новой Республики, один герой уже учил меня, ни к чему хорошему это не привело. Я хочу учиться у того, кто знает, что я чувствую. Теперь я вижу, что ты знаешь. Кажется, что нужен всего один шаг, чтобы решить все проблемы. Ты ведь слышал о «Первом Ордене»?
— Да, — немного рассеянно ответил Люк, погруженный в собственные мысли.
— Мама считает его серьезной угрозой.
— Разве это не кучка фанатиков?
— Почему кучка фанатиков не может стать серьезной угрозой?
О Первом Ордене они услышали очень скоро. Лея написала два письма. Одно обращалось к Бену, другое — к Люку. Письма они прочли вместе. Небольшой отряд истребителей Первого Ордена перехватил транспортные корабли с поставками оружия Новой Республики и получил таким образом образцы вооружения. Лея просила Люка быть внимательнее, а Бена — осторожнее.
— У меня плохое предчувствие, — сказал Люк.
— Отец любил говорить так.
— Знаю, я научился у него. Но предчувствие действительно плохое. За всем этим стоит нечто большее. Пока это неясная тень, и мне нужно время, чтобы разобраться во всем.
— Темная Сторона, — уверенно сказал Бен.
— Ты уверен?
— Да, так же уверен, как в том, что это письмо от мамы. Я чувствую это.
Люк тоже чувствовал, но не был уверен, что это ощущение не обманывает его. Темная Сторона стала намного ближе, когда Бен прибыл в Храм. Закрывая глаза, Люк ощущал возле себя озеро темной массы, которая шептала, предлагая невероятное могущество. Нужно было только протянуть руку, мысленно, и никто не заметит…
— Дядя? — Бен прервал медитацию Люка.
— Да, Бен?
— Кейди научилась удерживать в воздухе своего кальмара, — сказал он.
— Что?! Неужели?
Люк вскочил на ноги и побежал в зал для тренировок. Бен бежал следом.
— Она ведь так долго пыталась. Как это вышло?
— Мы с ней играли в игру, — ответил Бен на ходу. — Я предложил ей покатать Уоллиса по небу.
— И все? Просто предложил ей поиграть?
— Я сказал ей, что Уоллис по секрету рассказал мне, что… я не могу бежать так быстро и говорить…
Люк не стал останавливаться.
— Придется научиться, — ответил он.
— Как скажешь… Я сказал ей, что Уоллис мечтал полетать по небу.
— Так и сказал?
— Да, сказал, что Уоллис был бы самым счастливым кальмаром, если бы взлетел.
— Сочувствие… не самый плохой вариант, конечно. Но она должна научиться делать это, находясь в равновесии, понимаешь?
— Теперь она будет верить, что это возможно.
— Неужели?
Они добежали. В зале уже собрались почти все ученики Люка. Они смотрели, как маленькая Кейди «прогуливает» своего плюшевого кальмара. Он летал под потолком, делая аккуратные круги, а она хохотала и хлопала в ладоши. Впервые в жизни Кейди удалось поднять в воздух что-то крупнее песчинки.
— Как думаешь, — спросил Бен, внимательно следя за Уоллисом. — Она уже на Темной Стороне или вот-вот падет?
— Бен, — Люк устало вздохнул, — все это смешно только до тех пор, пока человек не превращается в настоящего убийцу.
— Мы говорим о войнах, — возразил Бен. — На войне есть погибшие, есть случайные жертвы. Убийца — тот, кто…
— Нет, Бен, ты говоришь о войнах, а я говорю об убийствах. О насилии. О тирании, до которой рукой подать, когда человек получает такое могущество.
— Иногда нужно идти до конца, — сказал Бен. — Повстанцы уничтожили две Звезды Смерти. Там было много людей. Неизбежные жертвы. Без них Империю было не победить.
— Ты так думаешь? — спросил Люк. Уоллис продолжал летать под потолком — Кейди до сих пор не устала. — Вместо миллионов можно было унести всего одну жизнь.