— Нет, — принимая из его рук письмо, резко ответила я, а потом, смягчившись, добавила. — По крайней мере, ничего такого, о чём ты мог подумать, между мной и Найтом нет. Я не знаю, почему он написал мне, а не нам с тобой.
— Тогда пойдём в дом, уже холодает. Прочтёшь, что же такого важного написал тебе мой помощник, а потом расскажешь, если посчитаешь нужным, — проявил деликатность Данте.
Со стороны Лорка, привыкшего контролировать всё и вся, такое доверие означало лишь одно — магистр наконец-то начал принимать меня как равную. Это топило оставшиеся кусочки льда на моем сердце. Вселяло надежду на то, что у нас с ним всё действительно будет хорошо. Не по велению Богини, а по-настоящему.
"Привет, овечка…".
Я начала читать, как только мы зашли в дом и Данте отправился разжигать камин. И первые же строчки заставили меня улыбнуться. Разумеется, Аарон не отказал себе в удовольствии припомнить старое прозвище.
"Надеюсь, ты до сих пор с магистром? Зная твой скверный характер и тягу влипать в неприятности… впрочем… Извини, что мы с братом не приехали на новоселье, — на этом месте мои глаза удивлённо расширились, потому что я потерялась в адресантах. — И вот сейчас, когда ты не понимаешь, кто же написал это письмо, поспешу облегчить твои метания. Пишет тебе Гидеон Альберт Найт, первый сын главы Ордена Света. Здесь эффектный момент, когда я молчу, а ты сердито раздуваешь ноздри. Рия, свет души моей, ты такая хорошенькая, когда злишься…".
И хоть это было бессмысленно, я всё равно покрутила в руках письмо, надеясь найти хоть какой-то намёк на то, что это очередной розыгрыш Аарона. В голове ездили шестерёнки, они, как детали проржавевшего механизма, страшно скрипели и не давали мозгам работать лучше. У Рона не было братьев. У него вообще никого, кроме нас, не было.
Из кухни раздался звон посуды, это Лорк вознамерился приготовить нам чай, но я не слышала ничего. Сейчас мир для меня сузился до одного предмета — письма в моих руках.
В моей голове было настолько одиноко, что можно расслышать, как перекатываются по пустынной глади колючие кустарники. Вслед за неестественной тишиной раздался залп из разных фраз и предложений. Мысли фейерверками взрывались где-то на задворках сознания и ни одну из них было не уцепить. Глупость. И не правда. А если, всё-таки…? Признание Гидеона просто вышибло меня из колеи.
"… Надеюсь, я не сильно расстроил тебя? И да, предвидя твои препирательства, формально ты мне не сестра. Но ты ведь позволишь мне такую невинную слабость? Рия, ты ведь единственная, кто не переставал подозревать меня. Мне даже начала нравиться наша с тобой игра. Было забавно наблюдать, как ты хватаешься за все подброшенные мной кусочки загадки и никак не можешь их друг к другу примерить. А ведь тогда, в библиотеке, я чуть было не раскрылся. Хорошо, что мы сожгли эти грымовы фолианты.
Ладно, что-то я не о том. Тебе, наверное, сейчас очень интересно, что же всё это значит? Думаю, я могу тебе рассказать. Разгадка до неприличия проста и банальна — я ненавижу люменов всей своей душой. Всем своим поломанным соларом. Да, я врал тебе, он у меня есть. Но не такой, как ваш. Мой даёт мне силу управлять не только окружающими, но и, неожиданно, безумными вампирами. Нашими, потерявшими разум, собратьями. Смекаешь?..."
Я в бессилье прикрыла лицо ладонью. Лучистая, нападение на резервацию! Вот кто всё это начал. Он всё это время был у меня под боком. Я ведь даже какое-то время считала его другом.
"… От люменов, как и ты, я не видел ничего хорошего. Так с чего мне было их любить? Но ты не подумай, я не какой-то обезумевший мститель. Хотя отца я бы лично выпотрошил. Нет, я хотел открыть люменов миру. Мне было искренне жаль погибающих от болезни вампиров. И как ты понимаешь, мой крестовый поход всё ещё не окончен.
А вот твой — да. Твой бой окончен, сестра.
И, если ты не поняла, то я настоятельно рекомендую вам оставаться в этой тихой обители. Потому, что если вы вернётесь — на вас откроют охоту все кланы. И подозреваю — и полукровки Ордена тоже. Прости, но надо было сделать кого-то виноватым в кровавой свадьбе. А о принципиальности люменов ты и сама наслышана.
За нашим братцем и его истинной я, так и быть, пригляжу.
Будьте счастливы. Вы с магистром это заслужили.
Прощай, марэ Ригару, маленькая кусачая далеко не овечка".
Для достоверности, я прочла письмо Найта ещё раз, но смысл послания от этого не изменился. Прими условия альбиноса, или вновь борись за свою жизнь. За свою и Данте.
— Ну что, расскажешь? — Лорк подошёл к дивану с двумя кружками ароматного чая.
Я отодвинулась, давая ему сесть, а потом откинулась ему на грудь и приняла свою чашку.