Я помню ее совсем молодой, когда мне было года 3. Я сидел у нее на коленях, и она пела мне песню «По улице мостовой, по широкой столбовой…» или еще что-нибудь. Когда семья разрослась, началась война 1914 г., возник голод, болезни, крайняя нужда в самом необходимом. Из Солигалича — своей родины в 1916 г. мать с семьей переехала в Никольское. Здесь вскоре наступил жестокий голод, из-за которого снова пришлось уехать в глухое село Пречистое. И здесь через 2–3 года трагические события заставили снова переехать, в село Дмитрий Солунский и, наконец, в Доронжу. Можно представить себе, как страдала мать, когда два ее сына в Никольском умирали от голодного тифа. И снова несчастья. Умерла маленькая сестра Машенька, через несколько лет умер брат Алексей. Дважды арестовывали отца, и мать бегала месяцами за 20 верст для того, чтобы передать ему передачки. Когда, казалось, все кончилось сравнительно благополучно, началась 2-я мировая война. Мать получила известие о гибели брата Александра — врача какой-то части у Смоленска. В 1942 г. погиб отец и мать осталась одна. Правда, сестра Татьяна жила неподалеку, в 7 верстах, но у нее в то время было полно своих забот о большой семье.
Мать спала почти всю жизнь в сущности на голых досках, только незадолго до ее смерти удалось достать ей настоящую кровать. Она вставала ежедневно в пятом часу утра и весь день до позднего вечера копошилась то у печки, то зашивала старье, то пряла и т. д. Умерла она в 1958 г. в 78-летнем возрасте.
Вот вкратце и все, что я мог вспомнить главным образом из рассказов матери, частью отца, частью некоторых знавших семью людей. Мои воспоминания лишь переплетаются с слышанными мною рассказами о прошлой жизни моих предков и старших родственников.
Перечитав написанное, я вижу, что рассказ о моих предках получился грустным. Я подумал, не возникнет ли у читателя подозрение, что я сгустил краски, изобразив жизнь моих родителей и дедов такой мрачной, почти невероятной с точки зрения современных молодых людей, никогда не знавших подобной нужды и несчастий, которые пришлось переживать моим предкам и отчасти современникам моей молодости. Но я ничего не преувеличил и многое еще более ужасное опустил. Насколько я помню, нисколько не лучше жили в начале XX века (а тем более — во второй половине XIX в.) почти все бедняки, которых было в России большинство.
Вот что пишет в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза А.М.Василевский («Дело моей жизни». Москва, 1974) — костромич, попович по происхождению, учившийся в Кинешемском духовном училище и в Костромской духовной семинарии: «Детство мое прошло в постоянной нужде, в труде ради хлеба насущного» (стр. 8) и далее: «Скудного отцовского жалованья не хватало даже на самые насущные нужды многодетной семьи. Все мы от мала до велика трудились в огороде и в поле… Наша семья не была исключением: еще беднее жили крестьяне окрестных деревень…» (стр. 9). Но А.М.Василевский (которого я помню молодым прапорщиком)9 был поповичем!
Да, действительно тяжела и ужасна была жизнь бедняков в те времена!
Годы раннего детства
Я родился 11 ноября старого стиля 1901 г. в городе Солигаличе Костромской губернии. Я был вторым ребенком в семье А.И.Фигуровского и Л.П.Фигуровской (Сынковской). Старший мой брат Митенька незадолго до моего рождения умер от скарлатины. Поэтому, вероятно, со времени, как я сам себя помню, больше всего боялись, чтобы я, а также мои братья и сестры не заразились скарлатиной.
Отец и мать занимали в Солигаличе небольшую казенную квартиру в нижнем этаже так называемого «Соборного дома». Хотя я в этой квартире не бывал с 1915 г. (недавно, в 1970 г., я посетил ее), я прекрасно помню и ее расположение и обстановку.
Соборный дом — это большой деревянный двухэтажный четырехквартирный дом постройки конца XIX в. Две квартиры (верх и низ) были побольше (для священников), две другие — поменьше. В одной из меньших квартир внизу была квартира отца. Над нами жил соборный дьякон П.А.Вознесенский, женатый на сестре матери — Марии Павловне.
Духовенство в старое время отличалось многосемейностью. Поэтому соборный дом был полон детей. В нашей семье после меня родилась сестра Татьяна (1904), затем — брат Алексей, потом — сестра Мария, затем — брат Павел. В дальнейшем, уже в Никольском — брат Александр. Вверху у дяди Павла было столько же детей (см. выше). У протопопа Иосифа Смирнова было также много детей — Леонид Иосифович (впоследствии профессор-медик в Харькове), Сергей (учитель) и дочери — Анна, Елизавета, Мария — все старше нас. Моими сверстниками были Николай, Наталья и Серафим Смирновы. Кстати скажу, что все они после трагической смерти отца Иосифа давно перемерли. Последней умерла в 1977 г. Наталья Иосифовна — врач, где-то в Донбассе, которую я не видел с 1915 г. Но под конец ее жизни узнал о ее существовании на заседании Ученого совета в МГУ от одного из коллег, и переписывался с нею.