— Что? Есть сомнения в этом?
— Вот и хочу проверить, данный момент, со специалистом.
— Хорошо. Давай попробуем с самого начала. Я буду отстукивать ритм, а ты будешь повторять его за мной.
И мы начали. Первый же ритм, я запорол. Я очень внимательно вслушивался и потом пытался повторить, но постоянно сбивался. Стал пробовать делать это медленнее, но всё равно сбивался. Порой чувствовал, что нужно сделать так, но ладони упорно отбивали другое. Когда она перестала менять ритмы и повторила несколько раз один и тот же, у меня наконец получилось попасть.
Алёнка уже вернулась из своей комнаты и сидела в углу дивана, переживая за меня. И когда у меня получилось, чуть не захлопала в ладоши.
— Да. Тяжёлый случай.
— Доходит как до жирафа?
— Верно. Понимание ритма есть, но слишком долго ты его усваиваешь. Теперь давай попробуем извлекать звуки. Я, на пианино, буду давать звук, а ты его повторяй.
Тут дела пошли совсем плохо. Я не попадал в диапазон звучания. Всё время норовил выдать не то, что слышу.
— И что с тобой прикажешь делать?
— Совсем плохо?
— Честно? Я с таким ещё не сталкивалась.
Тут высказалась Алёнка:
— Похоже ты не врал, вчера, когда говорил про танцы медведей со слонами на твоих ушах.
Тут мы рассмеялись все втроём. Как не горько было от этого, но ситуация даже мне казалось комичной.
— А почему ты вообще решил этим заняться? У тебя очень много других достоинств. Нельзя же быть совершенным во всём.
Вот как тут ответить? Конечно признание каких-то там моих достоинств, лестно, но что-то гложет меня. Всегда завидовал людям, умеющим петь.
— Понимаете, когда слушаю, как поют другие люди, всегда чётко определяю не попадание в ноту или фальшь в исполнении. Правильно исполнить сам не могу, но чувствую это у других. Классический критик. Сам не могу, но других в грязь втопчу.
Мы опять засмеялись.
— Вот про критиков, это ты точно сказал. Втоптать в грязь других и на фоне этого, самому выглядеть молодцом. Надеюсь ты не собираешься стать музыкальным критиком?
— Музыкальным критиком, я могу стать только в том случае, если сам смогу показать, как было нужно исполнить. В противном случае сам себя уважать не буду.
— Ну хоть это успокаивает. Я вот одно не могу понять. Ты хорошо разбираешься в том, что происходит вокруг. Ты прекрасно чувствуешь людей. Порой мне кажется, что ты заранее предчувствуешь события, даже манипулируешь ими, но при этом совершенно не чувствуешь музыку. Почему?
— Чувствовать музыку? Я её слышу, а не чувствую.
— Ну судя по тому, что ты сейчас нам показал, ты её не слышишь. Слушаешь, но не слышишь.
Хм. А в этом что-то есть. Слушаю, но не слышу.
— Поправьте меня, если буду не прав. Я сейчас попробую рассуждать вслух.
— Хорошо. Давай.
— Слушать — это улавливать определённые вибрации и пытаться осмыслить их. Слышать — это не просто улавливать вибрации, но ещё и принять их внутри, принять сердцем, душой, если хотите. Отсюда и ваша фраза: «чувствовать музыку». Вы её слышите не ушами, а воспринимаете всем своим существом. Вы принимаете музыку в себя. И воспроизводите не ноту, а порыв души.
Наступила тишина. Алёнка смотрела на меня во все глаза и молчала. Её мама задумалась, а потом произнесла:
— Ты знаешь, с такой стороны я это не рассматривала, но отрицать не буду. Возможно ты и прав.
— А давайте проверим.
— Это как, ты предлагаешь сделать?
— Я сейчас попробую убрать своё логическое восприятие, а вы начнёте отбивать какой ни будь ритм. Не частями, а сразу без остановки. Я по ходу дела попробую подстроиться.
— А давай. — глазки у неё загорелись, явно каверзу замыслила — Это даже интересно будет.
Она пересела за стол, чтобы удобнее было отстукивать. Я тоже подошёл к нему и закрыл глаза.
Пошли хлопки с меняющимися интонациями. Вначале я прислушался к ним, но потом быстро убрал слух и впустил переливы ритма в себя. Через пару секунд, руки сами коснулись поверхности стола и начали свою пляску. Мои удары стали сливаться с ударами Елены Павловны. Я не шёл за ней, я делал это одновременно с ней. Все смены силы и частоты ударов происходили абсолютно одновременно. Потом я почувствовал, что чего-то не хватает этой мелодии. Открыв глаза увидел карандаш и рядом хрустальную вазу со своими астрами. То, что нужно. Схватив карандаш стал вплетать в нашу мелодию ещё и легкие звуки хрустального звона.
Вдруг мелодия оборвалась и мои руки зависли в воздухе. Елена смотрела на меня широко раскрытыми глазами.