13
Переваливаясь на брусчатке, старенький «Пежо» оставляет позади церковь, фонтан и платаны. Сент-Амур медленно исчезает в зеркале заднего вида. Джулия нежно любит эту деревню. Живописные улочки и дома с разноцветными ставнями никогда не теряют для нее своего очарования. Ей нравится, как осень все преобразила. В бывшей прачечной тихо без туристов. Пусть на балконах не так много цветов, сладость жизни не зависит от времени года. Джулия пытается вспомнить, когда в последний раз навещала бабушку. Месяцы несутся с головокружительной скоростью.
По дороге воспоминание о недавнем инциденте постепенно рассеивается. Извилистая дорога стирает из памяти образ Казановы с землистыми руками. С горы открывается невероятный вид. За каждым поворотом – все оттенки охры, зеленого и синего. Облака цепляются за вершину горы. Бабье лето. Так и хочется нырнуть в это небо-океан.
Джулия подъезжает к дому престарелых. Набирает код, и стеклянные двери с легким шелестом открываются. На залитой солнцем веранде Мадлена вяжет и играет в скрэббл с какой-то незнакомкой. У нее фиолетовые волосы, аккуратно уложенные. Пушинка наслаждается сиестой, растянувшись на игральном столике и свесив хвост. Джулия подходит поздороваться. Вязальщица приветствует ее с искренней радостью.
– У вашей бабушки сейчас врач, к ней пока нельзя. Садитесь с нами, подождите. Хотите чего-нибудь выпить? – У нее пронзительный голос.
Джулия вежливо благодарит и усаживается.
– Мы играем или болтаем? – нетерпеливо спрашивает незнакомка.
Она хмурит лоб. Говорит быстро и без акцента – выросла не в Провансе.
– Тринадцать букв: «Аллилуйничать»! – кричит Мадлена.
Ее партнерша закатывает глаза.
– Боже, Мадлена, мы же не на эсперанто играем, «аллилуйничать», что еще выдумаете!
– Жизель, вам стоит почаще ходить на мессу к отцу Мариусу, – настаивает Мадлена. – Вам бы пошло на пользу. «Аллилуйничать» – от латинского слова «аллилуйя».
И она запевает псалом. Джулия улыбается и думает о бабушке. Удачный ли у нее сегодня день? Хотелось бы поговорить о дневнике.
К ним идет светлоглазая Элиана, толкая перед собой кресло-каталку. Здоровается и уверяет, что Жанина скоро освободится. Ей делают исследование, чтобы оценить динамику неврологических улучшений.
– Жизель, не приставайте к Мадлене, – мягко увещевает Элиана, – все знают, что вас обыграть невозможно!
– Снег будет… – заявляет вязальщица. Ее слепят солнечные лучи.
– Ну что же вы, Мадлена? – бурчит Жизель. – Целый день вас ждать?
Пока Мадлена по одной выкладывает буквы на доску, Элиана шепчет Джулии на ухо:
– Знакомьтесь: Жизель Эскариот. Золотая медаль за скрэббл и шоколадная – за терпение.
– «Монализить», – объявляет Мадлена.
– «Монализить»? – раздраженно переспрашивает Жизель.
– Ну да, это когда ты улыбаешься, но не улыбаешься.
Потеряв терпение, Жизель наклоняется к Джулии:
– Познакомьтесь, бабуля с приветом! Берегитесь, вас тоже это ждет.
«Как мне нравится эта старушка, – думает Джулия. – Она же в совершенно здравом уме, что она здесь делает?»
– Жизель, поберегите себя, – говорит Мадлена. – В вашем возрасте нужно быть осторожнее.
– Конечно, – закатывает глаза Жизель, – вы у нас медсестра, а я – английская королева.
Джулия не может сдержать смех. На сцене эта парочка произвела бы фурор.
– Обещают снег, – повторяет Мадлена, пристально глядя в окно.
Старушки продолжают свой диалог глухих. Входят Пьеро и Фернан в красных шапочках, бодрые и веселые. За ними неохотно плетется пес, которого они пытаются дрессировать. Вооружившись инжирным печеньем «Фиголю», друзья стараются научить пса команде «умри», но ничего не получается. Все напрасно, пес с недоумением таращится на них круглыми глазами.
Джулии не терпится увидеть бабушку. Она достает из сумки дневник. Из него выпадает черно-белая фотография девочек – примерно пяти и десяти лет. Обе темноволосые, но разительно непохожие. У старшей улыбка Жанины, короткие волосы и хитрый взгляд. Рядом с ней стоит крошечная худышка в платье, которое ей слишком велико. С решительным видом она смотрит в объектив снизу вверх. Тонкие волосы спадают на глаза, в руках она держит крольчонка.
1938 год, мне девять лет. Отец беспрерывно читает новости в газете Le Petit Journal. Он напряжен – чувствует, что будет война. Большая война доберется и до нашего родного Юга, где, как мы думали, нам не угрожают ни люди, ни голод и смерть.
Конец весны, на улице тепло. Мы только что пообедали. По всей деревне из кухонных раковин раздается звон посуды, затем из-за закрытых ставен слышится послеобеденный храп.