Выбрать главу
Суд идёт, и наш процесс кончается, И судья выносит приговор, И чему-то глупо улыбается Старый лупоглазый прокурор.
И защита тоже улыбается, Даже улыбается конвой. Слышу: приговор наш отменяется, Заменяют нам расстрел тюрьмой.
Я ещё раз оглянулся, милая, Но тебя нигде не увидал. И тогда шепнул на ухо Рыжему, Чтоб тебе письмо он передал.
Говорят, что ты совсем фартовая, С фраерами начала гулять. Говорят, что ты, моя дешёвая, Рестораны стала посещать.
Может, фраер в галстучке атласном Обнимает крепко у ворот. Но не смейся, милая, напрасно — Старый урка всё равно придёт.
Я ещё вернусь с тюремной славою И с блатной наколкой на груди. Только ты меня, порча шалавая, На широкой площади не жди!

Судя по тексту, содержание песни относится к 1947 году, когда вступил в действие указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 мая 1947 года «Об отмене смертной казни». Смысл «Письма подруги» сводится как раз к тому, что возлюбленная вора, обречённого на расстрел, пустилась во все тяжкие; между тем ему по новому указу заменяют «вышку», и он пишет письмо, где обещает отбыть наказание и вернуться домой, а в некоторых вариантах — даже расправиться с «неверной».

Для нас, однако, интересно то, что два последних куплета совпадают с завершающими четверостишиями песни о блатном фронтовике. Причём в некоторых вариантах «Письма подруге» ордена даже не заменяются на уголовную наколку. К примеру, Аркадий Северный в ленинградских концертах 1973–1974 годов поёт:

Я вернусь к тебе с тюремной славою, С орденами на блатной груди, Но тогда уж ты, порча шалавая, На тюремной площади не жди.

И далее следует забавное толкование Северного: «Что это за ордена на блатной груди, которыми собирается похвалиться герой этой песни? Это своеобразные знаки отличия, которыми воровской сход награждал наиболее отличившихся. Они накалывались на грудь в виде татуировок, изображали различного вида кресты и цепи к ним. Обладатели некоторых видов наколок могли пользоваться неограниченной властью на воровских зонах. Их приказы выполнялись беспрекословно, их называли “королями зон” или по фене “маза”. Быть королём — значит держать мазу. Это мог быть, как тогда говорили, наиболее авторитетный вор в законе, которого его товарищи по ремеслу не могли упрекнуть ни в чём. Он, как правило, занимал лучшее помещение, был окружён личной гвардией из наиболее уважаемых и грозных воров».

Всё это — миф, как и значительная часть подобных «комментариев», которые сочинял для Аркадия Северного его импресарио Рудольф Фукс. Они состояли из смеси арестантских баек и собственных выдумок Фукса, перемешанных с реальными фактами лагерной и криминальной российской жизни.

На самом деле речь идёт о подлинных орденах. И в первой строке куплета не зря упоминается слава: обычно подвиги блатных бойцов отмечались именно орденом Славы трёх степеней, учреждённым указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 ноября 1943 года (то есть когда в штрафные и маршевые части Красной Армии особо активно вливалось блатное пополнение). Орден вручался за личные заслуги рядовым и сержантам. По статуту и цвету ленты орден Славы почти полностью повторял одну из самых почитаемых в царской России наград — Георгиевский крест. Правда, советский орден представляет собой не крест, а пятиконечную звезду с рельефным изображением Кремля и Спасской башни в центре. Эти знаки отличия выдавались в порядке строгой последовательности — от низшей степени (серебряной) к высшей (золотой). Орденом Славы награждался тот, кто:

— ворвавшись первым в расположение противника, личной храбростью содействовал успеху общего дела;

— в минуту опасности спас знамя своей части от захвата противником;

— из личного оружия меткой стрельбой уничтожил от 10 до 50 солдат и офицеров противника;

— в бою огнём противотанкового ружья вывел из строя не менее двух танков противника;

— уничтожил ручными гранатами на поле боя или в тылу противника от одного до трёх танков;

— уничтожил огнём артиллерии или пулемёта не менее трёх самолётов противника;

— презирая опасность, первым ворвался в ДЗОТ (ДОТ, окоп или блиндаж) противника, решительными действиями уничтожил его гарнизон — и так далее.